Великие святые: Матрона Московская, Ксения Петербургская, Серафим Саровский, Сергий Радонежский - стр. 30
Семь дней провел новопостриженный Сергий неисходно в своей церквице; каждый день старец игумен совершал Божественную литургию и приобщал его Святых Христовых Таин, и во все эти семь дней Сергий ничего не вкушал, кроме просфоры, даваемой ему от постригавшего. Чтобы сохранить бодрым и неразвлеченным ум свой, Сергий уклонялся от всякого поделия; с его уст не сходили псалмы и песни духовные; утешая ими себя, он славословил Бога и взывал к Нему из глубины сердца благодарного: «Господи, возлюбих благолепие дому Твоего и место селения славы Твоея… (Пс 25:8) дому Твоему подобает святыня, Господи, в долготу дний (Пс 92:5). Коль возлюбленна селения Твоя, Господи сил! Желает и скончавается душа моя во дворы Господни: сердце мое и плоть моя возрадовастася о Бозе живе. Ибо птица – душа моя – обрете себе храмину, и горлица гнездо себе, идеже положит птенцы своя… Блажени живущии в дому Твоем: во веки веков восхвалят Тя! (Пс 83:2–5). Яко лучше день един во дворех Твоих паче тысящ: изволих приметатися в дому Бога моего паче, неже жити ми в селениих грешничих (Пс 83:11)». Так ликовала тогда душа Сергиева и горела божественным огнем!
Мир не знает и не может знать тех благодатных утешений, какие ниспосылаются от Бога трудникам спасения. Мир видит только жестокость и тесноту пути иноческого и, не желая расстаться с своим широким путем, отвращается подвига монашеского, называя его бесполезным, неразумным, даже преступным самоистязанием… Не будем говорить ему о том, что ему неудобопонятно: слепому бесполезно говорить о красоте цветов, но пусть бы мир внимательнее присмотрелся хотя только к плодам подвигов иноческих, и тогда бы он познал их великую силу в жизни нравственной и не стал бы называть их бесполезным упражнением… «О вы, – так взывал некогда Московский святитель Платон, – о вы, коих мысль помрачена и сердце расслаблено! Придите и посмотрите на угодника Божия Преподобного Сергия! Что ж? Разве напрасно он столько в подвиге добродетели трудов употреблял? Разве тщетны были те слезы, тот пот, которые он проливал и ими напоевал насажденное в душе своей Божественное семя? О – нет! Вот сколько веков прошло, а имя его все так же любезно в устах наших, память его благословенна и следы жизни его святой достопочтенны». Почему? Потому, что при содействии благодати Божией его подвиги преобразили всю нравственную природу его и возвратили ему первобытную чистоту и невинность, вечное блаженство и высокое Богоподобное достоинство – все то, что потеряно было первым Адамом и куплено для всех нас бесценной кровью второго Адама – Господа Иисуса!