Великие Спящие. Том 2. Свет против Света - стр. 67
Как часто бывает, когда надежда начинает побеждать здравый смысл, устье канала вдруг потеряло стабильность и стало схлопываться. Обещая разрушить не только маяк, но и горе-испытателя, почти добравшегося до точки назначения.
– Да чтоб тебя! – выдохнул К’ирсан и, обратившись к своему Дару, «вцепился» в распадающийся канал незримыми руками.
На пути разрушения встала воля Великого мага и… моментально обрела силу Закона. Череда неконтролируемых искажений замедлилась, стала предсказуемой и не такой опасной. Процесс переноса продолжался. И через десяток ударов сердца над маяком возник уже знакомый столб тумана, из которого еще через несколько мгновений вывалился ошалевший Канд.
В отличие от каторжанина маг не кричал и не сотрясал воздух проклятиями, но и невозмутимость тоже не изображал. Первый ученик Владыки Сардуора бился на песке, беззвучно корчась в пароксизмах адской боли. Судя по пульсациям ауры, молодой чародей изо всех сил старался взять разбушевавшийся организм под контроль, но ничего не получалось. Нестабильный перенос привел в состояние хаоса дух, разум и тело. Чтобы вернуться в норму, требовалось иметь гораздо более закаленную волю и больший практический опыт.
– Оставить бы тебя таким седмицы на три, чтобы запомнил. Да только это уже не наказание будет, а пытка. Навроде той, какой Светлые эльфы своих врагов награждают, – прорычал К’ирсан, ни к кому конкретно не обращаясь.
Однако от него веяло такой жутью, что проняло абсолютно всех, включая личную охрану и Мокса Лансера, – кому-то даже показалось, что от недовольства живого бога содрогнулись даже их души. Так что когда Кайфат направился к страдающему ученику, остальные замешкались и последовали за ним лишь спустя несколько мгновений. Ведь император – это всего лишь титул, в глазах подданных К’ирсан был и оставался Владыкой, властителем магии и повелителем душ. И не важно сколько в этой вере правды и сколько самообмана. Главное, что она живет в сердцах жителей империи и влияет на их поступки.
Пока окружающие приходили в себя после проявления недовольства их государя, К’ирсан успел добраться до Канда и, направив в его сторону ладони, окатил ученика потоком изумрудно-зеленого света. Но не теплого или даже горячего, а ледяного, промораживающего тело насквозь, чуть ли не до самой души. Видимо, процесс этот сопровождался далеко не самыми приятными ощущениями, потому как до того сохранявший похвальную стойкость Канд вдруг взвыл дурным голосом и сделал попытку уползти подальше от Учителя. Что характерно, корчи тела его прекратились, как прекратились и разрывающие ауру и дух вибрации.