Великая Отечественная война – вчера и сегодня - стр. 6
Больной покинул Париж через двенадцать дней после операции, и я увидел его только через восемь месяцев. Мой лаборант доктор Дидри и я были буквально поражены, когда увидели господина Е. Л., потерявшего половину своей тучности, веселого, с быстрыми движениями, с ясным взглядом, как будто смеющимся над нашим удивлением. Жир исчез, мускулы укрепились, и он производил впечатление человека с цветущим здоровьем. Он наклонил голову, и мы убедились, что он не преувеличивал, говоря, что его лысина покрылась густым белым пухом. Он приехал из Швейцарии, где поднимался в горы и занимался любимым англичанами спортом. Этот человек действительно помолодел на пятнадцать-двадцать лет. Физическое и душевное состояние, половая жизнь – все совершенно изменилось благодаря действию прививки, превратившей дряхлого, жалкого и бессильного старика в сильного, пользующегося всеми своими способностями мужчину».
Сравним это с визитером профессора Преображенского
«Вошедший очень почтительно и смущенно поклонился Филиппу Филипповичу.
– Снимайте штаны, голубчик, – скомандовал Филипп Филиппович и поднялся.
«Господи Иисусе, – подумал пес, – вот так фрукт!».
На голове у фрукта росли совершенно зеленые волосы, а на затылке они отливали в ржавый табачный цвет. Морщины расползались на лице у фрукта, но цвет лица был розовый, как у младенца. Левая нога не сгибалась, ее приходилось волочить по ковру, зато правая прыгала, как у детского щелкуна. На борту великолепнейшего пиджака, как глаз, торчал драгоценный камень.
От интереса у пса даже прошла тошнота.
– Тяу, тяу… – он легонько потявкал.
– Молчать! Как сон, голубчик?
– Хе-хе! Мы одни, профессор? Это неописуемо, – конфузливо заговорил посетитель. – Пароль д’оннер.. Я положительно очарован. Вы кудесник»
Фантастический успех превратил Воронова в культовую фигуру. Появился даже коктейль: «гланды обезьяны». А Воронов пророчествовал: «Недалеко то время, когда пересадка эндокринных желез обезьян, сделавшаяся доступной каждому хирургу, отметит собой значительный прогресс человеческой терапии».
Но, как прозорливо сказала Ахматова:
Слова Воронова оказались лжепророчеством и шарлатанством. И всего через пару лет его авторитет покатился в пропасть. Что же стряслось?
А произошло вот что: омоложенные пациенты как-то подозрительно быстро оказывались в челноке Харона. На том свете, то есть. Тот же английский аристократ Е.Л. умер через два года после операции. На Воронова посыпались грозные обвинения пациентов, ехидные вопросы прессы. Воронов отбивался, как медведь от своры собак: «4 сентября 1923 года меня известили о его смерти, последовавшей от припадка белой горячки, вызванного застарелой невоздержанностью, которую прививка, к сожалению, не исправила»