Великая княжна Настасья - стр. 16
- Воды, – с трудом просипел он.
Ну, хоть что-то понятное! Набрав ковш, поднесла его к губам мужчины. Пил он жадно и долго. Потом кивнул, откинулся на свою импровизированную постель и затих.
А у меня сводило живот от голода: вторые сутки без пищи давали о себе знать, да и физические надобности требовали уединения.
Осторожно открыв дверь, выглянула на поляну, кругом царила тишина, лишь шум голых ветвей проносился по воздуху. Осторожно ступая, стараясь не шуметь, обошла домик с другой стороны от ночного пиршества волков: видеть останки их трапезы было сейчас не под силу. Быстро справившись со своими делами, оглянулась. Недалеко виднелся колодец с замшелой крышей, сразу за домом у стены примостилась большая поленница. Это хорошо, вопрос воды и обогрева пока снят. Осталось раздобыть еды.
Вернувшись, принялась обшаривать горшки и туески, стоявшие на печи. В чистой тряпице нашёлся кусок хлеба, в который я вгрызлась не хуже голодного волка. По окончании поисков, у меня на руках оказалось немного сушёных грибов и мешочек с сухарями. Если припасы и были, держали их явно в другом месте. Да только как его отыскать?
Тут из-за печки раздалось жалобное блеяние. Точно! У меня же есть молоко, но пока чисто теоретически.
Я подошла к козе и принялась за осмотр. Вымя было маленьким, если у неё и есть молоко, то скорее всего, совсем немного. Напоив животинку, поделилась с ней сухарём, козочка смачно захрумкала и даже не обратила внимания, когда я с миской в руках полезла её доить.
Мне – городскому жителю, процесс дойки был известен лишь в общих чертах. Согнувшись в три погибели, я старалась ухватить козу за сосцы, но та постоянно переступала с ноги на ногу, вертелась и крутила головой.
Измучившись акробатикой с козой, в итоге зажала её в углу и, о чудо, в миску упали первые капли молока. Надоив пол стакана, достала мешочек с сухарями и принялась за завтрак. Кажется, ничего вкуснее в жизни не ела! С голодухи такая простая пища была верхом блаженства.
Завозился и застонал мужчина. Вот ведь! Я чуть не забыла о том, что его тоже надо кормить. С сожалением поглядела на остатки молока, размочила в них сухарь, сделала тюрю и, отыскав деревянную ложку, буквально по крупицам принялась вливать полученную кашицу ему рот.
После еды мужчина снова уснул, его щёки порозовели, а могучая грудь мерно вздымалась при каждом вдохе. Надежда, что о выживет, воспряла с новой силой.
***
Интерлюдия
Могута Мстиславович
Мысли, похожие на вязкий кисель, лениво ворочались в голове. Воевода постепенно приходил в сознание. Ныло от боли раненое плечо. Приоткрыв глаза, увидел Настеньку и в груди защемило от радости. Жива! С трудом оглядевшись, понял, что они так и остались в ведьминой избе, только вот ни самой мёртвой хозяйки, ни Аксиньи видно не было. Значит, не один день он провалялся в забытьи. Настя сама управилась тут, да и его не запамятовала, рана была перевязана.