Велесова ночь, или Погладь моего медведя - стр. 17

Фонари вокруг гостиницы не горели. Потрепанный «Москвич» остался на стоянке возле ДК, Златослав прокрался в помещение через черный ход, спросил у директора:

– Постояльцев нет?

Тот замотал головой.

– В столовой никого нет?

– Все ушли, они на выходных до шести работают.

– Ладно, – кивнул Златослав, и, морщась от застарелого запаха рыбы, прикоснулся к медальону. – Тогда помолимся отцу нашему Велесу и начнем.

Что-то пошло не так еще в процессе чтения заклинания – как будто невидимая ладонь по губам шлепнула. Златослав сбился, невнятно проговорил ключевое слово, а потом окровавил медальон. Заусенец на пальце сорвал, когда начал тереть отполированную поверхность для призыва.

Он почувствовал приближение ледяной лавины – морозный воздух устремился из дальних небес на землю, по пути обрастая черными тучами, несущими разъяренные снежинки. Степа взвыл и толкнул боком сначала его, а потом директора, выгоняя на улицу.

«Прочь! – голос защитника был наполнен страхом и недоумением. – Смерть близко! Отойди, я не хочу тебя терять!»

Ветер усиливался, слышно было, как гневно перекликаются Липа Сварога и Осина Крышеня. Яблоня Мокоши молчала, потряхивала ветками, готовясь сбросить надоевший осенний наряд и последние яблоки, до которых не добрались птицы и детвора.

А через пять минут Зернодар накрыло ураганом, безжалостно сдиравшим шифер с крыш, обрывающим провода и ронявшим деревья и кряжистые ветки на асфальт и автомобили. Гостиница, от которой они с директором поспешно отбежали, разрушалась прямо на глазах – падала кровля, выветривался раствор, скреплявший кирпичи, рушились балки и стены. Златослав, ошеломленный размахом собственной волшбы, сел на асфальт, обнял Степу и беззвучно взмолился Мокоши и Велесу, прося об одном – чтобы никто не погиб.

«Там… – Степа вмешался в молитву. – Там что-то есть. Старое, спрятанное. Сиди тут. Не ходи за мной».

В голосе ветра отчетливо послышался хохот Морены, издевавшейся над незадачливым волхвом, чья неосторожность позволила ей проникнуть в город. Степан взревел и бросился в разваливающееся здание гостиницы. Свет ледяных молний и сияние голубого энергетического щита позволили Златославу рассмотреть, что медведь устремился в открывшееся подвальное помещение.

Он увидел сундучок глазами защитника: дряхлая пористая древесина источала рыбное зловоние, скрывала во чреве ржавый серп, жаждущий крови. Златослав вспомнил вбитые в голову служебные инструкции и заорал:

– Степа! Только не трогай! Это серп-кладенец! Если тронуть – хана! Его сразу хоронить надо!

К месту происшествия уже подъезжали завывающие сиренами пожарные и милиция.