Веер откровений - стр. 18
– Родион Харитонович, а можно мне с вашей уборщицей поговорить?
– Кхм! Кху! С Анной Г-Гурамовной? – вопрос Лены застал Патрушева, когда тот пил воду. Директор прокашлялся ещё раз, прежде чем ответить.
– Да, конечно… Только вы с терпением отнеситесь: у неё паралич лицевого нерва, ей непросто говорить.
Патрушев вышел и начал кого-то выкрикивать, затем вернулся. Через несколько минут дверь открылась, и в кабинет не спеша вошла худая женщина лет сорока пяти, в косынке, голубой робе и в фартуке. Она держала в руках резиновые перчатки.
Когда-то она без сомнения была красива: изящный с еле выгнутой спинкой нос; большие глаза цвета белого винограда с темно-серой каймой зрачка; большой чувственный рот с полными губами. Но паралич как будто подвесил к левой половине лица невидимую гирю: уголок одного глаза опустился, половина рта уехала вниз.
– Анна Гурамовна, меня зовут Елена Смирнова. Я расследую дело об убийстве депутата Кирина. Могу я задать вам несколько вопросов?
– Пожалуйщта. Ещли тщолько буджет отщ меня какая-тщо польжа…
Смирнова взглянула на Патрушева, и тот покорно покинул кабинет.
– Могу я записать вашу фамилию?
– Лучше напфишу… – Анна взяла листок для заметок со стола директора и карандашом написала «Мушкудиани».
– Я знаю, это будет непросто, всё-таки год прошёл… Но постарайтесь вспомнить пятое сентября прошлого года, день, когда Константин Кирин приезжал на ферму. Вы не замечали странного поведения за сотрудниками? За Патрушевым, либо за его замом по безопасности Абсалямовым? Или за начальником очистного участка Прониным?
– Я помню, что он приезжал, – начала медленно и с шипением выговаривать Мушкудиани. – Патрушев тогда попросил тщательнее прибрать везде. Я и прибирала. Замы его, правда, успели за полдня загадить туалет для руководства так, что мне пришлось после обеда его снова намывать…
– А за обедом вы что-нибудь необычное замечали? Я видела по камерам, вы ходили на пищеблок, пока Кирин обедал.
Уборщица помолчала секунды две и ответила:
– Я ходила попросить соды у поварих, чтобы вывести чайное пятно на раковине в туалете. Старалась быстро пройти, чтобы не смущать обедающих. Пока шла, не видела ничего странного. Всё начальство сидело, ели, гоготали.
– Анна Гурамовна, а вот после обеда к вам депутат подходил, хотел заговорить – вас что-то напугало? Он вам что-то не то сказал?
– Неет. Он, видимо, захотел в слугу народа поиграть, спросить, как мне работается… А что мне с ним лясы точить? Я женщина простая, не люблю такого.
– А вы помните, что Кирин хотел воспользоваться туалетом для руководства, когда вы там мыли?