Веер княгини Юсуповой - стр. 31
– Ну, Степаныч, – рассудительно ответил ему второй, – жизнь, она такая… только что был человек – и нету! Закон природы…
– Это понятно, Петрович, только я о другом. В каком отделении он лежал?
– Известно, в каком. В том же, что и мы с тобой. В неврологическом.
– То-то и оно, что в неврологическом! А умер он от чего?
– Сестричка говорила, что от сердца.
– То-то и оно, что от сердца! Так вот, Петрович, я считаю, что это непорядок. В каком отделении человек лежит – от того ему и помирать положено!
– Ну, это уж как кому повезет…
– И еще, Петрович, какая у меня мысль. Он ведь, человек этот, в какой палате лежал?
– Известно, в какой – вот в этой самой…
– Именно! А это какая палата?
– Известно, какая… платная, одноместная, с отдельными удобствами. Повышенной комфортности называется.
– Именно! Значит, богатый был человек. Ну, или, по крайней мере, не совсем бедный. А умер как…
Тут в коридоре появилась строгая медсестра и окликнула разговорчивых больных:
– Филатов, Мамонов, вы что здесь прохлаждаетесь? На процедуры быстро! Шура давно дожидается! Вечно вас по всему отделению искать приходится!
Больные смущенно переглянулись и затрусили в дальний конец коридора.
В двенадцатой палате было шумно. Возле окна двое больных раннего пенсионного возраста играли в шашки, комментируя каждый ход и обмениваясь цветистыми репликами, явно непригодными для женских ушей. Еще один пациент разговаривал по телефону, причем так громко, что было непонятно, зачем ему телефон, – казалось, он мог напрямую докричаться до своего собеседника. Еще один – толстый лысый дядька, похожий на артиста Леонова, – увлеченно слушал допотопный радиоприемник, поставив его себе на живот. Шла трансляция какого-то матча, и больной бурно реагировал на каждый гол или удачный пас.
Виктор полулежал на своей кровати, тоскливо глядя в потолок. Заметив приближающуюся Надежду, он прибавил во взор страдания и простонал:
– Надя! Надюша! Ты пришла!
– Как видишь, – строго ответила Надежда. Она не хотела баловать Виктора слишком мягким отношением.
– Ох, Надя, это такой кошмар! – забормотал он, понизив голос. – Такой ужас!
– Да в чем дело-то?
– В чем? Да вон тот тип, Спиридонов… – он показал глазами на мужчину с приемником, – до полуночи слушает свое радио и все время что-то бормочет, как будто спорит с ведущим… А Кувалдин – один из тех двоих, что в шашки играют, – храпит! Да так храпит, что глаз не сомкнуть…
– Сам храпишь! – отозвался игрок, отличавшийся, судя по всему, отменным слухом.
– Ты видишь, какие тут условия? – простонал Виктор. – Я так долго не вынесу! Я три ночи не спал… я устал…