Ведомый любовью. Воспоминания Винобы Бхаве - стр. 8
В ходе моей работы – и в ашрамах, и вне их – я стремился понять, как разнообразные сложности в жизни общества и в жизни человека могут быть преодолены при помощи ненасилия.
Это моя главная задача. Из-за этого я отправился в Телангану[7]. Если бы я уклонился от этой работы, я бы нарушил обещание прикладывать все усилия во благо ненасилия и Шанти Сены[8]. События, произошедшие в нашей стране после обретения независимости, ослабили упования на ненасилие. Жестокие силы проявили себя в Индии с великой мощью. Поэтому после смерти Гандиджи я попытался выяснить, как можно организовать ненасильственный социальный строй.
По натуре я склонен действовать методами Господа Махавиры[9], но то, как я поступил на самом деле, больше походило на метод Господа Будды. Я не противопоставляю их. Махавира не был склонен заниматься политическими проблемами или распространять идеи. Куда бы он ни шел, он разговаривал с людьми, вникал в мировоззрение того, кто был перед ним, и показывал каждому из этих людей, как найти удовлетворение в жизни. Если человек верил в Священное Писание, он использовал его как основу своего учения. Если же он не верил в Писания, Махавира давал советы, не опираясь на книги. Так он находил компромиссное решение, чтобы поделиться своими мыслями. Господь Будда, с другой стороны, занимался социальными проблемами, чтобы активно распространять идею ненасилия. Стоит ли прибегать к такого рода практическим проблемам, чтобы распространять идеи, – вопрос спорный. Всегда есть опасность того, что проблема захватит первенство, и изначальная мысль – идея, ради которой всё затевалось, – останется в тени и будет второстепенной. С другой стороны, не подкрепленная такими проблемами, мысль не направлена в конкретное русло. Добрая Воля распространяется незаметно, но идеям необходимо принимать реальную форму. В противном случае они не привлекут простых людей. Так что риск есть и в том и в другом случае – в использовании практической проблемы и в неиспользовании; но есть также и польза в обоих случаях. Я, безусловно, использовал проблему земли как точку опоры, но моя основная цель – обучить идее самайя-йоги о единстве, равенстве и сострадании и воздать ей хвалу. При выборе такой точки опоры я использовал свой ум, но моя мысль всегда шла дальше этого, и много раз я страстно желал держаться того, что свойственно мне по натуре. Однако я не перестал заниматься этой проблемой. Так что я работал над сведением методов Господа Махавиры и Господа Будды в единое целое.
У меня есть одна особенность, которая может показаться отрицательной чертой. Я не могу заставить кого-то что-то сделать. Часто это приводит к задержкам, но работа выполняется в любом случае и завершается успехом. Я слежу, чтобы мои слова не создавали избыточное давление на людей и чтобы мои убеждения не становились агрессивными. Я был бы расстроен, если бы кто-либо принял мои идеи, не будучи убежденным в них. А если кто-либо убежден в некой идее, но всё же не принимает ее, я лелею надежду, что рано или поздно он придет к тому, чтобы её принять.