Ведомый любовью. Воспоминания Винобы Бхаве - стр. 11

Мой подход также отличается от подхода Шанкарачарьи[11], который пытался убедить учёных и верил, что, как только они будут убеждены, они позаботятся об остальном. Мой подход скорее сродни подходу Кабира[12], который взывал напрямую к народу.

Я не могу отрицать, что во мне есть мистическая составляющая. Поэтому, в то время как я хожу по земле, мой разум в других сферах. Не приди я к Гандиджи, я, наверное, последовал бы пути мистиков, пути медитации. Но я с детства был очарован «Гитой», а в «Гите» говорится, что путь медитации и путь действия – одно и то же. В связи с чем я осознал необходимость баланса в жизни, и в обществе Гандиджи мои внутренние противоречия были наконец-то разрешены. С тех пор я следовал его пути с исключительным сосредоточением. Однако до сих пор во мне есть нечто иное. Не то чтобы Гандиджи недоставало этой составляющей. Те, кто близко его знал, понимали, что, хоть он и выглядел увлеченным единственно работой, касающейся внешней деятельности, он стремился к чему-то еще.

Это вопрос позиции. Гандиджи, по существу, был активистом, но мистицизм присутствовал у него на втором плане. Вивекананда, с другой стороны, был очевидным мистиком, с активизмом на втором плане. Рамакришна Парамахамса был чистым мистиком. Соответственно, позиции разные. Я думаю, что нахожусь где-то посередине. Во всём, что казалось мне стоящим того, чтобы это сделать, я получал величайшую помощь (не считая Священных Писаний) от трех людей: Шанкары, Джнянадевы и Гандиджи. Что касается Гандиджи, я не только изучал его идеи и тексты, я жил в его обществе, я провёл всю свою молодость, практикуя формы служения, которым он положил начало.

Его общество, его идеи и возможность воплощать их в жизнь – всё это принесло мне пользу. Другими словами, я жил под крылом великого человека и получил от него поистине великий дар, за который я благодарен. Такой дар я получил и от первого Шанкарачарьи. Он помог мне главным образом в преодолении философских сомнений, которые естественным образом возникают в любом мыслящим уме, и я всегда буду оставаться у него в долгу в мире мысли. Что касается дара, который я получил от Святого Джнянадевы, у меня нет слов, чтобы его описать.

Он придал форму моим мыслям, вошёл в моё сердце, направлял мою деятельность и, кроме всего этого, я верю, что он оказал воздействие на моё тело. Его влияние было великим и разносторонним. По натуре я очень жесткий – кусок необработанного камня без формы. Шанкарачарья сделал этот камень крепким, Гандиджи обточил его и придал ему форму, но великая задача по пробитию камня и высвобождению потоков воды под ним и, таким образом, наполнения моей жизни и сердца сладостью – это была работа Святого Джнянадевы. Когда я думаю о себе, о том, кто я, и об удаче, выпавшей на мою долю, я вспоминаю множество благоприятствующих внешних обстоятельств. Люди знают, что у меня были необыкновенные родители. У моих братьев тоже есть свои достоинства. На пути у меня был наставник, которым, по общему признанию, является Махатма.