Ведьмы Тихого Ручья. Колдовской сезон - стр. 17
Я скривил лицо. Он засмеялся. Это звучало холоднее смерти.
– Что бы ты ни думал об Иверсенах, твоя так называемая глупая сказка – единственная зацепка, которая у тебя есть. Воспользуйся ей, если тебе дорога жизнь. Найди майора Томаса Вейра и отбери у него силу.
– Никто на такое не способен.
Выражение лица Лахлана сделалось серьезным.
– Если кто-то и способен это сделать, то только ты, Бернетт.
Он щелкнул пальцами и исчез.
Я остался наедине со своими бурными мыслями и тусклым пламенем факела, которое как будто придавало обстановке сдержанный вид. Ничего не указывало на то, что некромант темного народа только что совершил надо мной могущественный ритуал. Если бы у власти закрались хотя бы малейшие подозрения, меня бы незамедлительно отправили в ссылку. Я сильно рисковал, устраивая эти тайные встречи, но Лахлан был моим единственным лучом надежды в мире, который становился все более мрачным. И как бы нелепо ни звучали его слова… Я знал, что он сказал правду.
Словно туманное видение, которое медленно прояснилось, я понял, что у меня не было другого выбора.
Независимо от того, потерплю я неудачу или нет, эта самоубийственная, изнурительная миссия была моим последним якорем. А это означало, что мне предстояло пойти против самого главного правила моего народа. В случае, если про это станет известно, меня обвинят в государственной измене. Верховные казнят меня. Беспощадно. Но не сделай я этого, то в конце послушания уже богиня мертвых будет ждать меня, чтобы сопроводить в Тир-на-Ног.
Решение было принято. Мне предстояло нарушить Высший Закон. Отныне все, что имело значение, – это майор Томас Вейр и Безграничная сила древних кельтских божеств.
Выйдя на улицу, я почувствовал прилив надежды. Прохладный воздух щекотал мои щеки. Я оседлал Экзодию и поднял ее в небо. Этот полет отличался от нашего прибытия. До этого меня и моего геральчиро сопровождала мутная аура. Она постоянно издавала жалобные крики, которые терялись на пронизывающем ветру. Экзодия чувствовала, что что-то во мне хотело сдаться.
Сегодняшняя ночь прощалась с нами ясным небом. Впервые за долгое время не упала ни капля дождя.
Хелена
Лицо моего деда было спрятано за газетой, когда я спускалась по лестнице. Он услышал шаги и опустил ее. Без единой эмоции разглядывал форму колледжа, состоящую из плиссированной юбки в красную клетку и белой блузки с рукавами-фонариками.
Форма была отвратительной. Белые шерстяные гольфы доходили до колен. Галстук-бабочка, соответствующий ткани юбки, был прикреплен к верхней пуговице между боковыми сторонами воротника блузки, и я чувствовала себя так, будто кто-то обернул меня дешевой подарочной лентой. Я взглянула на массивные черные ботинки на шнуровке, которые выглядели так, будто они были из девятнадцатого века. Я уже скучала по своим уютным «Мартинсам». Наряд казался устаревшей версией образа в стиле «Темной Академии».