Ведьмы поместья Муншайн - стр. 24
Сестры концентрируются на Айви, вливая в нее всю свою коллективную силу. Айви в свою очередь пересылает энергетический поток небесам, которые, становясь все темнее, вспыхивают и искрятся, образуя вихревые потоки. Тем не менее по какой-то необъяснимой причине небеса отказываются вмешиваться в происходящие события. А потом словно из ниоткуда раздается собачий лай.
Ведьмы сразу вспоминают про Персефону, размыкают руки и оборачиваются к ней. В некотором замешательстве они видят, что эта белокурая девочка приковала себя наручниками к массивным ручкам входных дверей, а под мышкой у нее тявкает Рут Бейдер Гинзбург.
– Какого черта…
Но ее слова заглушает крик преподобного:
– Остановитесь! Не раскачивайте ядро! Там дочка мэра!
Квини издает тихий стон. Теперь мы точно в полной жопе.
– Долой патриархат! – кричит Персефона, и щеки ее задорно пылают.
11
Суббота, 23 октября День
Коттон Мазер бежит к крыльцу, где собрались ведьмы. Теперь не одна лишь Квини нервно поглядывает на мэрскую дочку, своим присутствием здорово осложняющую ситуацию. Все прекрасно представляют, сколько проблем обрушится на их головы из-за этой девчонки.
Преподобный пытается подойти к Квини, но сестры окружают ее плотной стеной. Может, они и злы на нее, но не позволят, чтобы с ней что-то случилось.
– Вы взяли в заложники невинное дитя! – шипит Коттон.
Квини хочет сказать, что они представления не имеют, кто эта девочка, и тут Персефона кричит, перебивая Коттона:
– Меня никто не брал в заложники!
Лицо преподобного приобретает синюшный оттенок, словно ему пару раз вмазали.
– Ты и сама не понимаешь, что говоришь. Эти ведьмы тебя заколдовали.
– Никто меня не заколдовывал. – Персефона упрямо вздергивает подбородок. – Я пришла сюда по доброй воле, чтобы предотвратить беззаконие.
Коттон Мазер таращится на нее, изумленный, что какая-то малявка имеет наглость высказывать тут свое мнение. Поэтому он просто игнорирует Персефону и зло тычет Квини в грудь:
– Ну погоди у меня! Сейчас сюда приедет сам мэр и мигом упечет вас всех в тюрьму.
Персефона отворачивает от него лицо и сердито говорит:
– Вы можете не орать?
– А в чем дело? Я тебя что, трогаю?
– Нет, но вы все лицо мне оплевали, прямо биологическая атака какая-то.
На секунду Коттон теряет дар речи, а потом оборачивается и кричит, чтобы кто-нибудь помог ему отстегнуть девочку.
Трое полицейских с радостью спешат покинуть укрытие под ангельским дубом, который только что устроил им, это в октябре-то, сильный желудепад. Желуди оказались огромного размера, да еще и прилетели невесть откуда.