Ведьмочка - стр. 6
Но "вопящая" вдруг резко дёрнулась назад и не устояв, упала навзничь в накиданный школьным дворником сугроб. Секунду я не могла понять, откуда такое счастье и что сие значит, а потом Люськин голос всё объяснил.
– А ну, дёрнули отсюда, твари, пока я всем головы не поотвинтила!
Люська была девчонка высокая, я по сравнению с ней просто коротышкой казалась. Скорее всего, её и приняли за старшеклассницу. И, похоже, узрев нас двоих стоящих плечом к плечу, закрывая собой так и сидящую в снегу Ярку, нападавшие передумали продолжать свою атаку и, что-то выкрикивая, стали отступать, собирая разбросанные вещи. Минуту мы смотрели им вслед, а потом я вздохнула:
– Завтра маму в школу вызовут…
– ?
– Я капюшон порвала у одной. Наверняка расскажет.
– Не-а, – уверенно ответила Люська, – эти не расскажут. Они – шакалки. Себя под удар подставлять не станут.
Я обернулась к Яре.
– Ты как?
Она подняла, наконец, голову, и из прижатой к груди пригоршни высунулась маленькая ушастенькая головка серенького котёнка. Только один глазик у него сильно заплыл гноем и, наверное, ослеп. Люська опешила.
– Что? И мне вот из-за этого чуть по шее не навтыкали? – Яра молчала, только снова опустила голову и гладила испуганно попискивающего малыша за ушком. – Что хоть они с ним сделать хотели? Хотя нет, не отвечай. Я сама знаю, что они опять искали повод до тебя долепиться.
– Подожди: что значит "опять"? – Теперь я растерянно смотрела уже на Люську.
– То и значит! Я вообще удивляюсь нынешней осени: за три месяца её никто пальцем не тронул.
– А раньше?
– Лучше не спрашивай.
– И ты всё время её защищала?
На этот раз бойкая на язык белобрысая задира промолчала. Может и от морозца, но её щёки заалели маками.
– Делать мне больше не чего, – пробурчала она. А потом вдруг крикнула: – Мне вообще глубоко начхать на эту чокнутую!
– Но ведь ты всё-таки здесь, – вдруг робко улыбнулась Яра.
Люська фыркнула, круто развернулась и, подхватив модную сумку для учебников, пошла прочь.
– Спасибо! – крикнула ей в след Яра, но она даже не обернулась.
– Не обижайся на неё, она – хорошая. – Я присела на корточки рядом с девочкой. – Только, наверное, не знает пока об этом.
Ярка кивнула, продолжая гладить маленький пушистый комочек, умещавшийся у неё на ладошке.
– Я его домой возьму, – вдруг выдала она, и мои брови поползли вверх.
– Я-ар, он – больной вообще-то…
– Вылечу.
– Яра, ты не поняла: он – БОЛЬНОЙ. Плохо уже то, что ты его на руках держишь. Пойдём лучше его куда-нибудь пристроим и… – И мне стало жутко. Почему? Потому что за прищуренными веками моей маленькой подружки пылали алые, как рдеющие угли, зрачки. Я быстро вспомнила: нет, никто меня в драке по голове не бил, это точно. Но и свой цвет зрачки этой девочки менять не собирались. – "Ведьмочка", – одними губами прошептала я. И словно услышав, Яра зажмурилась и отвернулась.