Ведьмино колечко - стр. 6
Когда первая смена поминающих расселась, наступила неловкая пауза. Потом командовавшая застольем соседка тетя Клава, оглядев поле своей деятельности, никого из родных покойного не увидела. И обратилась ко мне:
– Наташенька, ты тут одна из родни. Да и любила ты его. Маленькой вечно за ним хвостиком… – всхлипнула. – Скажи о дяде родном.
Троха подтолкнул меня, я встала и сказала:
– Спасибо вам, что помните Валеру. Он был хороший… и добрый. А если был он кому-то врагом, то только самому себе.
Когда сидевшие рядом с нами женщины поднялись из-за стола, вслед за ними выбрались на улицу и мы.
– Тусь, тут такое дело, – начал нерешительно Митрохин. – У меня очень серьезные переговоры. И опасные. Не могла бы ты со мной на них, а? С твоим-то носом… А я заплачу, очень хорошо заплачу! В долларах!
– Сережа, я уже думала об этом, – сдерживая нервный смех, ответила я. – К примеру, предложить услуги новым русским от своего безденежья. Только ведь нос мой на меня работает. Он мои неприятности предсказывает. К примеру, решили тебя подстрелить. Для меня же это безопасно, даже если я рядом иду. Целятся-то в тебя!
– Все равно, Туся, – подумав немного и заметно скиснув, сказал Митрохин. – Мне с тобой спокойнее будет. Стыдно, конечно, за девчонку прятаться. Но у меня такое положение сейчас, либо пан, либо пропал. Честно говорю, со мной тебе опасно будет. И все-таки я прошу!
– Да ладно, Троха, я на неделю отпросилась, а в Утятине ловить мне нечего. Поехали в Москву!
Я решила, что от Москвы даже без Трохиных денег доеду до Питера на электричках. И мы поехали.
Дорогой он все поглядывал на меня, а потом сказал:
– А ты не толстая совсем.
– С чего это я должна быть толстой?
– А тогда в психиатричке… ты ж была как хрюшка.
– Ты что, ты когда там был?
– Я когда после колонии… ну, Валерка в армии был. Я на завод устроился, и мы за лесом ездили. Загрузились, я и махнул к нему в учебку. А он говорит: что-то у Туськи не в порядке. Людмила приезжала без нее. Как так? Что-то там случилось. Ну, я и обещал. Приезжаю – твои меня чуть ли не взашей. Но я не таковский! У соседей узнал. Пришел в больничку, меня не пускают. Я кипеж поднял: ведите к главному! А он со мной поговорил и тебя показал. А ты как шарик, а глаза как оловянные пуговицы. Я тебя трясу, а ты глядишь без понятия. Но врач хороший оказался. Он спросил, кого ты больше всех любишь. Я говорю: Валерку! Он взял его адрес и телефон, и обещал его вызвать. И ведь вызвал! Тусь, что эти гады с тобой сделали?
– Да не гады они. Они меня любили. Только не понимали. Значит, я тебе выздоровлением обязана тоже. Когда Валерка приехал, я выздоровела.