Ведьмина тайна - стр. 6
Без сожаления отключив телефон, я неспешно побрела домой. Да, наверно, для этого мы и встретились. А потом «выручка» исчерпала себя, а походящей замены ей сходу не нашлось. А к счастью или нет, я определиться не могла. Это всегда зависело от количества денег на счету и степенью хронической усталости с депрессивным «всёдостало». Пока первого было стабильно мало… и второго тоже. Наверно, когда второго будет много… но при моей работе это снова фантастика. С колдунами не соскучишься.
По дороге я заглянула в магазин и отстояла ещё одну очередь – на сей раз из припозднившихся «шашлычников». Расплатилась за «сухой паёк» занятого человека (молоко, блины, пельмени…) и направилась домой. Я, конечно, иногда готовила – мама вбила привычку питаться «правильно», – но чаще обходилась субпродуктами. А то приготовишь, уедешь на день в деревню к знахарке и застрянешь там на неделю, конспектируя бесконечные истории про наговоры, призраков и чупокабр. Надоело выбрасывать пропавшее.
Июльский город тонул в горячем закатном золоте – густом, липком и тягучем, как подтаявшая карамель. В пыльном воздухе, наполненном шумом машин и радостным гомоном сбегающих на дачи людей, лениво, точно медузы на мелководье, плыли крупные хлопья тополиного пуха. Суровые монументальные «сталинки», выстроившиеся вдоль гудящего проспекта, совершенно не давали тени, как и обрезанные, едва опушившиеся шарики тополей. И заходящее солнце жарило, иссушало, выпивало последние силы. Невыносимый зной стоял уже почти месяц, и никакого намёка на дождь…
До дома я дошла, обливаясь потом и жалея, что не выбрала троллейбус. Ненавижу городскую жару – вообще дышать нечем… Свернув меж двух «сталинок» в свой проулок, я пересекла детскую площадку и с облегчением нырнула в тень дома. Ура… Душ, холодный чай и спать. Завтра… планёрка.
Заползти на четвёртый этаж, нашарить в забитой блокнотами сумке ключи и зайти в душную квартиру – дело десяти минут. Длинный коридор с обшарпанными обоями, буквой «г» уводящий на кухню, и единственная комната с разрисованными стенами. Собственно, из-за обшарпанности и рисунков мне и сдали хату недорого. Очень недорого.
Поставив пакет на пол и разувшись, я заглянула в комнату и привычно поздоровалась:
– Привет, бабуля.
Злющая Баба-Яга, намалёванная поверх старых светлых обоев, гордо промолчала. Огромный нос картошкой, крохотные глазки-жуки, лицо – печёное яблоко, острый щетинистый подбородок, сухо поджатые губы, сгорбленная фигура, лохмотья платья, тёмная косынка, повязанная «ушками» над шишковатым лбом. И, само собой, метла, которой бабка замахивалась на некоего невидимку. А рядом – и избушка на курьих ножках, и дуб с чёрным котом и русалкой, и сундук с яйцом Кощея, и царевна-лягушка с золотой стрелой в пасти, и пенёк-лёший.