Ведьмина тайна - стр. 40

Калитка была приоткрыта, а на нижнем этаже председательского дома, на кухне, горел свет. В окне темнели силуэты: муж с женой пили чай и о чём-то спорили. Проходя мимо, я махнула рукой: дескать, вернулась.

Председатель высунулся в окно и уточнил:

– Рада, вы остаётесь?..

– Нет, завтра днём уеду, – я с сожалением отказалась от отдыха. – Дела в городе.

– Жаль, – цокнул языком председатель и душевно пожелал: – Ну, снов вам хороших. Хоть завтра выспитесь.

Я улыбнулась, шаблонно ответила «доброй ночью» и ушла к себе. Включила чайник, открыла окно и сходила в душ. Переоделась ко сну и с полчаса бездумно грызла печенье и пила чай, переваривая информацию. И лишь когда поставила на стол кружку, почувствовала, как меня накрывает – страхом, горячим и липким до испарины на коже. И сначала стало очень жарко. А потом – очень, до стучащих зубов и дрожащих рук, холодно.

Когда я в детстве сильно пугалась, бабушка советовала «перебояться». Забраться под одеяло и бояться, бояться, бояться – выпускать страх из себя, а не зажимать внутри. И я так и сделала. На негнущихся ногах ушла в комнату, закуталась в плед и думала, думала, думала… боялась. Дала страху волю, и он оглушал, скручивал мышцы болезненными спазмами, шумел в ушах.

Я всегда была… трусоватой. Боязливой. И сколько времени провела вот так – под одеялом, в моменте принятия… Выпускные экзамены в школе, отъезд в большой незнакомый город, поступление в институт, первая ночь с парнем, первое собеседование, опять выпускные экзамены, первое интервью, первый разрыв отношений и первые дни одиночества в состоянии «сама за себя»…

Мама полушутя-полусерьезно говорила, что мне пора возить с собой спальный мешок как косметичку и, если приспичит, нырять туда, успокаиваться. Но, к счастью, мы живём не в советско-дефицитное время, и одеяло можно найти всегда. И всегда оно успокаивало. И всегда страх выходил, оставляя после себя трезвое осознание, принятие ситуации и готовность действовать. И всегда я упускала тот момент, когда боязнь выходила из пор потом, как жар болезни, и я открывала глаза… выздоравливающей.

Пропустила я этот момент и сейчас. Просто вдруг стало не хватать воздуха, и я откинула плед, вдохнула глубоко и жадно, выдохнула и поняла, что отпустило. Почти отпустило. Ни один из прежних страхов не имел ничего общего с нынешней ситуацией… но ведь и я не та, что прежде. И, чёрт возьми, должен же быть от моей работы хоть какой-то прок, кроме сомнительного финансового обеспечения. Мне должно хватить веры и в другой мир, и в свои силы и способности. И ни третьего не дано, ни второго… ни компота.