Ведьмак: Когти и клыки. Сказания из мира ведьмака - стр. 20
– Зверь, – внезапно отозвался Лютик, удивительно гордо, – может и укусить, когда его загоняют в угол.
Говоря, поэт поглядывал на Геральта, ища поддержки. Не нашел. Ведьмак просчитывал шансы. Вспомнил, что говорили о Висельнице. Были это рассказы, наполненные криками и плачами, пожарами и кровью.
«…как тебе наверняка известно, мой Читатель, несмотря на то, что я принимал участие во всем том вертепе с жар-птицей в главной роли, никогда не сложил я балладу, прославляющую ту страду. Причина была прозаичной и простой, хотя и не простецкой – виной всему оказалась травма, серьезная болесть и дурные мысли, что окружили меня после нашего восхождения на гору подле Чудовенки. Мысли эти связаны были с моим искусством, поскольку я, как поэт и бард, сыграл ключевую роль в тех чреватых последствиями событиях. Но, не опережая факты, начну с того, что предшествовало форсированному маршу.
Посоветовавшись с Геральтом, мы согласно решили, что нет у нас выхода – надлежит поступить согласно завуалированным приказам Великой Ловчей, которую мысленно принялся я тогда называть Великой же, однако не Ловчей, а самкой пса. И вот, решили мы как можно быстрее отправиться к подножью горы.
Перед тем как покинули мы Чудовенку, повстречались мы с девицей из лотка сего таинственного Птичника; хотя все еще встопорщенная и довольно неловкая, благодаря моему и ведьмаковому заступничеству она немало похорошела. Более того, имела для нас и ответную благодарность, а именно, двухзвездный амулет, якобы символ Баал-Зебута, мрачного божества с Востока. И как после оказалось, она тоже знала легенду о рароге и о том, как одолел его дракон – манифестация того божка.
Геральт, как обычно, подарка принимать не хотел. Я же выказал куда больше такта и заставил его взять медальон, горячо поблагодарив и заметив, что жрец по имени Карась, поймай он девушку на обладании такими-то аксессуарами, точно приказал бы дать ей батогов. Она, молодка решительная, ответила, что нам стоило бы не нарекать, а поблагодарить, да и что Карася уже нету. Исчез, как и ее хлебодатель, сиречь Птичник.
О нем же могла она нам рассказать немногое: как он нанял ее с неделю тому, сразу после того, как сам-один въехал в Чудовенку вместе с крылатой своей свитой. Был это интроверт, любящий свою интровертность и на каждом шагу защищающийся от попыток влезть в его безопасный кокон; иными словами – одиночка, грубиян, ворчун и хам. Плохой он был человек – так она нам сказала. И пожелала нам, уходящим, удачи.