Ведьма - стр. 32
– Поздравляю вас, Михаил! – продолжал аплодировать ведущий. – Это феноменальный результат. На моей памяти никто так быстро не справлялся с этим заданием. Вы поисковик?
Миша молча покачал головой. «Какой, на фиг, поисковик? Вы меня еще с собакой сравните…»
Константин понял, что ничего путного от парня не добьется. Он произнес еще несколько ничего не значащих протокольных слов, поулыбался камере и пригласил Мишу пройти в дверь, находящуюся в противоположном конце зала. Миша вздохнул с облегчением.
Он шел мимо двух рядов шкафов и ящиков. В голове пульсировали неприятные мысли. Вот с этим ему придется иметь дело еще около полутора месяцев, если, конечно, его не выбросят из шоу раньше суперфинала (впрочем, он был уверен, что его никто никуда не выбросит – дудки!). Вот эдакой ерундой ему и придется заниматься. Камеры, улыбочки, «встаньте так, встаньте эдак, поверните голову вот туда…». Интересно, они хоть какие-нибудь гонорары собираются платить? А то торчи тут, понимаешь, от заката до рассвета…
В ушах почему-то появился легкий гул, словно от работающего трансформатора. Михаил остановился.
Он дошел уже до конца рядов. На краю стояли два обычных городских мусорных контейнера, и от одного из них явно тянуло какой-то сыростью и гнилью. Причем Миша чувствовал это не носом, ибо это был явно не запах…
Он оглянулся назад. Операторы отдыхали, Константин болтал с ассистентом режиссера, а сорокалетний карлик, выбравшийся из ящика, нервно курил папироску в сторонке. Они готовились встречать следующего участника.
Миша подошел к мусорному контейнеру с метр высотой, что стоял справа. Бак тщательно отмыли и почистили – это было видно невооруженным глазом, – но от гадкого духа этот предмет избавить уже совершенно невозможно. Он все равно будет смердеть, даже если его помыть с шампунем, как следует обдать паром и проветрить на морском бризе. Дело в том, что в этом баке как будто кто-то умер…
Миша коснулся рукой края крышки, немного погладил. Пальцы словно кольнуло холодными иглами. Он отдернул руку.
Да, точно: умер человек, причем совсем недавно, дух еще свежий. Женщина лет двадцати пяти – тридцати, красивая. Была чем-то подавлена… или напугана, черт его разберет… Сердце отказало, кажется, во всяком случае, в груди у нее словно ядерный заряд взорвался… Миша напрягся, закрыл глаза, вновь погладил ребро ящика.
Черт, странно все это. При чем тут ящик? Почему она в мусорном баке, если у нее отказало сердце? И выглядела она вполне прилично для бомжа или алкоголички, коих иногда действительно можно встретить и в заброшенных коллекторах, и в мусорных баках, и черт знает где еще… Но эдакая милашка?