Ведьма с серебряной меткой. Книга 2 - стр. 18
– Ты обещал, – прохрипела она, – отпусти немедленно! Шан тебя…
– Смотри, с ним ведь тоже может что-нибудь плохое случиться, – он усмехнулся, – все это время ты не проявляла достаточного почтения к моей монаршей особе, плела свои интрижки у меня за спиной. Настало время показать тебе, кто ты есть на самом деле, и какова твоя роль здесь.
– Не смей, – голос Льер зазвенел, – не смей ко мне прикасаться, урод! Да я уже сто раз пожалела, что не сдала тебя отцу, там, в Ависии!
Ксеон рассмеялся. Его вело от ощущения горячего тела рядом, от осознания, что их разделяет только одежда, и что Льер полностью в его власти. Полностью!
– Тебя надо наказать, – голос сделался хриплым, каждое слово царапало нёбо, – я хочу покорную королеву, Льер. Женщину, которая будет делать то, что я велю, а не интриговать за моей спиной. И я тебя научу быть покорной, поверь.
– Иди в жопу, Ксеон, – огрызнулась она.
Но в голосе был страх. Ксеон прикусил тонкую мочку уха, поиграл языком с маленькой золотой сережкой.
– Не смей! – взвизгнула она, – не…
– Ты же хочешь быть королевой, – он рассмеялся, – а ведь быть королевой значит быть моей женой и рожать мне детей. Разве нет?
Свободной рукой он схватил ее за волосы и легонько приложил лицом о стол. Льер вскрикнула, все еще пытаясь вырваться. Ксеон прижал ее своим телом, быстро огляделся, но как назло в кабинете не было ровным счетом ничего, чем можно было бы связать ненаследную принцессу. Взгляд зацепился за хлыст, тот самый отцовский хлыст, которым король лупил механоидов, а заодно и собственного старшего сына.
– Я тебя научу быть покорной, – прохрипел Ксеон.
Не разжимая пальцев, он за волосы подтащил хрипящую, всхлипывающую Льер к дивану, швырнул ее лицом вниз и одним движением разорвал на спине платье.
– Неееет! – взвыла она.
Кажется, поняла наконец, что шутки закончились, и что имеет дело с королем, а не с мальчишкой, который будет терпеть ее выходки.
Хлыст удобно лег в руку. Короткий свист воздуха – и по белоснежной спине пролегла багровая полоска. И еще.
Он продолжал держать Льер за шею, вжимая голову в подушку. Она вскрикивала в голос, дергалась всем телом под ударами. Ксеон и бил-то далеко не в полную силу, так, проучить… а кожа у принцессы оказалась слишком нежной, слишком тонкой.
– Хватит с тебя, – выдохнул он, отбрасывая хлыст, – пока пять ударов, чтобы понимала, что можно говорить королю, а что – нет.
Она с трудом повернула голову, со свистом выдохнула:
– Какой же ты ублюдок… чтоб ты сдох!
– Видимо, мало, – подытожил Ксеон.
Потянулся к хлысту, но затем остановился. Прислушался к себе.