Ведьма: Рожденная заново (книга 2) - стр. 6
— Вы так циничны, — произнес, еле стоя на ногах, — снаружи такие правильные. Волхвы. А внутри никчемные и жалкие.
Он плюнул под ноги верховному волхву. Александр был не таким крупным, как Ратибор, но молодость давала ему преимущество. Тот двинулся на него, в надежде снова утопить в пыли и ржавых листьях, покрывающих гнилой пол, но Алекс увернулся и нанес удар сзади. Его противник споткнулся о торчащую доску и рухнул вниз. Веслав присвистнул, но не вмешался.
— Погань, — продолжал Александр, — что сказали бы боги, увидев, как вы сидите в этой помойке, пока стервятники пируют на костях наших братьев и сестер? Ты винишь меня в ее смерти? Вашей вины не меньше.
С этими словами белый волхв вышел на холодный воздух и сел на крыльцо. Вечерело, небо становилось болезненно-серым. Радога подошла к Александру и тихонечко коснулась его плеча.
— Я могу исцелить тело, но не душу. Твоей вины тут нет, Александр, — мягко произнесла старая знахарка, — прекрати корить себя. Вижу, что ты пытаешься сделать. Не надо.
— Какая разница, что надо, а что не надо, — отозвался он, — я должен был быть там.
— И что бы это изменило? Этот взрыв устроили очень нехорошие люди. — сказала она, — ты бы погиб вместе с ней.
— Лучше бы так и случилось, — сказал белый волхв, — по крайней мере, боль бы прошла. А теперь она постоянно со мной.
— Я понимаю, вы все привязались к девочке, — вздохнула Радога, — но она теперь со своим богом, подле него. Нужно в это верить и жить дальше.
Александр усмехнулся наивности знахарки. Радога всегда была лучшей среди Совета, самой светлой и доброй, в чьем сердце не было места злому умыслу и агрессии. Однако в самом волхве уже поселился гнев, который он даже не пытался подавить. Алекс чувствовал внутри силу Стрибога и лишь он один понимал, сколь разрушительной она может быть.
— Ты ищешь смерти, — сказала она, поднимаясь, — но в этом поиске я тебе не советчик.
Александр еще какое-то время посидел один, рассматривая кровавые следы на руке. Ребра ныли, все лицо начинало отекать от огромного количества синяков и ссадин. Что же сможет избавить его от страданий? Пожалуй, только смерть.
***
Сев в свой Туарег, волхв задумался. Он уничтожит каждого, кто причастен к взрыву храма. Нужно только немного подлатать себя. Конечно, удары Ратибора не могли нанести ему серьезных увечий. Синяки, да царапины, не более. Алекс горько усмехнулся. Пожалуй, в этом изгнанник был прав: волхвы изжили себя, превратились в живые памятники, вытесанные из камня. Катя не прижилась бы в этом гадком месте. Ударив по педали газа, быстро скрылся из поля зрения Совета.