Ведьма Пепельных туманов - стр. 96
Сначала ничего не происходило, а потом Брайан дернулся, приоткрыл рот, будто хотел что-то сказать, а затем закатил глаза. Его затрясло, словно в лихорадке. Тело то и дело содрогалось, как от сильных ударов. А потом из всех пор выступила черная жижа. Ее становилось всё больше, она стекала вниз, собираясь в бороздках знака.
Сколько это длилось, не могу сказать, но в какой-то момент тело мужа снова стало чистым, будто и не было никакой черной дряни. Брайан судорожно вздохнул и поднял руку, вытирая со лба выступивший пот.
– Можете сойти со знака, – сказала я, наблюдая, как супруг держится, хотя сам едва на ногах стоит.
К нему тут же подскочил Грэгор, укрывая длинным плащом и помогая сойти со знака. Он что-то ему говорил, но я не слышала, наблюдая за черной жижей, которая впитывалась в траву и собиралась шаром в центре знака. Когда все собралось до капли, я подошла ближе и наклонилась. Шар был черным, переливающимся перламутром. Он, словно громадный драгоценный камень, лежал на земле, испуская отвратительную энергию. Осторожно подхватив его, я поморщилась – руку опалило, будто я схватилась за горячую головешку.
Недолго думая, я закинула его в ритуальный костер, тут же отходя подальше. И не зря! Огонь взметнулся, зашипел. Мне кажется, там даже что-то пронзительно закричало, вернее даже заверещало. Но камни не дали костру выйти за пределы круга.
Я смотрела, как черный шар распался, растекаясь по горящему хворосту растаявшей массой, а потом принялся испаряться. Я не молчала, зачитывая необходимые катрены. Чуть позже, когда костер прогорит, золу нужно будет собрать и закопать под старым дубом, чтобы окончательно похоронить проклятие.
Ощутив прикосновение, я вздрогнула и подняла взгляд. Рядом с двух сторон стояли Брайан с Грэгором. И если Грэгор смотрел с присущим ему любопытством, то в глазах мужа я видела благодарность.
– Спасибо, – шепнул он мне одними губами.
Да, он сейчас как никогда ранее должен ощущать себя легким и обновленным. Одно проклятие снято, и это придало мне некоторую уверенность в том, что все у нас получится. И пусть родовое проклятие очень древнее и сильное, но, я уверена, оно мне тоже под силу.
23. Глава 27
«У нас в баронстве с полями сложно, все леса да леса. Коровкам да овечкам моим негде пастись. Вот и приходилось за ними скакать по оврагам да чащам лесным. Конечно, после стольких лет я приметил отличные места для выпаса. А трава на полянах в лесу всегда сочная, налитая, то что надо. Так вот, однажды задремал я в тенечке, травинку посасывая, а когда проснулся, открылась картина мне дивная. Хозяйская дочка сидела около одной из моих коровок и что-то шептала, поглаживая ее по ноге. У коровки моей ногу ту соседская собака (ой и дурная совсем!) погрызла. Лекарка кашицу какую-то травяную дала, да только не шибко она помогала. Я испугался тогда, все же ведьма, мало ли чего она там шепчет, но подойти побоялся. Так и смотрел не дыша. А потом девчушка встала, посмотрела на меня таким, знаете, пронзительным, все понимающим взглядом, покачала головой и в лесу растворилась, будто и не было ее. Я тут же вскочил, к коровке своей подбежал, смотрю: а раны-то и нет! Представляете? Нету раны, как не бывало! Испугался я тогда пуще прежнего да больше на ту поляну не хаживал, коровок да овечек своих стороной водил. Оно, конечно, дело сделано было хорошее, да больно уж колдовское, отчего жутковатое».