Ведьма Пепельных туманов - стр. 9
Не понимаю, почему люди не желают овладеть столь полезным навыком. Даже в детстве я была уверена, что это знание может очень сильно пригодиться в жизни.
Изредка я размышляла: способна ли я, например, как Эйна, просто сидеть целыми днями в своей комнате и заниматься рукоделием? Как бы я ни силилась, но у меня почему-то не выходило представить себя на ее месте. И пусть я одно время отрицала это, но стоит признаться, что всегда ощущала себя немного другой.
Учителем у Кевина был старый мужчина по имени Олаф. Они каждый день занимались по несколько часов в библиотеке отца. После того как мне отказали в обучении самым кардинальным образом, я начала тайком пробираться в хранилище книг и подсматривать за уроками Кевина.
Поначалу я боялась, что меня заметят, но вскоре успокоилась и старалась запомнить как можно больше. Конечно, было сложно. Но меня выручало еще то, что материалы, по которым обучался брат, оставались на столе в той же библиотеке. Кто бы знал, как колотилось всегда мое сердце, когда я торопливо просматривала корявые буквы. Не отрицаю, я боялась. Если бы меня поймали за этим делом, то мало бы мне не показалось.
Но даже несмотря на свой страх, я продолжала каждый день приходить в библиотеку и прятаться там, пытаясь впитать в себя как можно больше.
Сейчас, вспоминая то время, я каждый раз удивляюсь, почему меня так никто и не поймал. Меня могли видеть слуги, когда я входила и выходила из библиотеки. Меня могли услышать Олаф с Кевином, ведь я не выстояла бы неподвижно в течение долгих часов. В хранилище книг всегда стояла тишина, и любой шорох был отчетливо различим. А мои платья хоть и не были новыми и хрустяще-шелестящими, но тоже производили много шума. Тогда мне казалось, что меня никто не слышит и не видит, но сейчас я думаю, что старый Олаф просто позволял мне подслушивать, не выдавая моего присутствия. И я очень благодарна учителю.
Уже после, когда я всё-таки с таким трудом научилась читать по слогам, мир заиграл новыми красками. И пусть в нашей библиотеке было не так много книг, я воспринимала их как самое настоящее богатство. Выносить не пыталась, опасаясь, что меня увидят с книгой в руках. Боюсь, тогда отец бы точно запер библиотеку на замок. Иногда мне казалось, что он сделает все, что угодно, лишь бы осложнить мою жизнь, сделать ее как можно более унылой и беспросветной.
Честно, я пыталась понять отца, но, к сожалению, у меня не вышло. Даже если моя мать опоила его, в чем виновата я? Мне всегда хотелось задать ему этот вопрос. Я ведь не имела отношения к тому, что случилось с ним когда-то давно. Понимая, что мой вопрос выйдет боком только мне, я продолжала молчать.