Ведь - стр. 4
Она не противилась моему желанию, но наблюдала за моими движениями с изумлением, и лицо ее при этом было светло.
Мы шли через темный приморский парк.
Далеко, но очень ясно слышалась музыка. Отчетливы были и голоса людей, таинственные фигуры которых блуждали в аллеях.
Мы свернули в сторону стадиона и побрели по высокой влажной траве, сразу же промочив ноги.
После шума и суеты города с его угарным воздухом, насыщенным парами бензина, после той невыносимой вечности, которую ощутили мы на теплоходе, когда летели средь зеркальной воды и застывших в небе облаков, здесь все было полно жизнью земной, трепетной, способной и расцветать, и увядать. Эта жизнь была во внезапном шелесте деревьев, в черных переплетениях веток, в шорохах, в дуновениях ветра, в далекой музыке, почему-то до слез печальной, несмотря на веселый танцевальный ритм, и в голосах людей. Мы вдыхали ее вместе с сыростью мокрых листьев.
Стоял в центре площади на каменном пьедестале чугунный истукан, когда-то любивший красивых актрис и чужих жен и так нелепо застреленный в собственной цитадели завистливым мужем.
Мы обогнули площадь, чтобы остаться незамеченными, и по множеству лестниц, переносящих нас с яруса на ярус, взошли на верхнюю площадку стадиона.
Овальный кратер безмолвствовал под нами. На его далеком дне неясно светлело пустое футбольное поле.
Не касаясь друг друга, мы сели на два пластиковых кресла. Их ступенчатые ряды ровными параллелями уносились в ночной сумрак и, завершив кольцо, вновь возвращались к нам.
И вдруг я почувствовал, что сейчас, в эту минуту, кто-то вручил мне право на жизнь другого человека, право на его дыхание.
Этой доверяемой мне человеческой жизнью была жизнь Ирины.
Не глядя на меня, она тихо сказала:
– Я буду с тобой всегда.
А я понял, что значило то мгновенное и сильное чувство, которое мы испытали, когда теплоход вышел в залив на широкую воду. Чувство это значило: когда настанет срок и мы умрем – это будет так же безболезненно, а может быть, и так же прекрасно, как если мы выйдем из реки в море. Изменится только пейзаж. А мы останемся. Мы поплывем дальше, к другому берегу, ведь море не бывает безбрежным.
Среди звезд через небосвод ползла тонкая серебристая стрела инверсионного следа от не видимого и не слышимого нами самолета. Она ярко мерцала на синем ночном небе, так как шар Солнца, провалившийся за шар Земли, еще подсвечивал этот след из-за горизонта.
2. В ту пору
Я начал с середины.
Я заранее предчувствовал: если попытаюсь выстроить те события в единую цепь, непременно начну с середины, с того, как в окружении рукотворного мира цивилизации с его удивительными линиями и формами мы сидели рядом, одни, и над нами тоже нереально, тоже фантастически текла, нарастая, тонкая струя света от металлической птицы, дышащей раскаленным газом и мчащейся в поднебесье со смертельной для любого живого существа скоростью…