Вечный зов. Том 2 - стр. 99

Очутившись у почтового деревянного барьерчика, Наташа долго не могла сочинить телеграмму. Она написала шесть слов: «Москва, Наркомат боеприпасов, Миронову Александру Викторовичу», – а что писать дальше, не знала, стояла в задумчивости и кусала кончик старенькой ученической ручки.

– Что же ты? – буркнула усталая работница почты, чем-то похожая на Веру Инютину, такая же острозубая, с кудряшками. – Напряглась, будто родить собираешься. Давай скорей, а то мы закрываемся. Ведь полночь…

Наташа сердито глянула на женщину, постучала ручкой в стеклянную чернильницу-непроливашку, быстро написала первое, что пришло теперь на ум: «Папа, это я, Наташа, а если это ты, почему молчишь? Ведь наш парторг Савчук тебе говорил, что это я. Позвони, ради бога, к нам на завод или напиши по адресу…»

Наташа быстро вывела адрес и протянула бланк приемщице телеграмм, та долго читала, шевеля губами, как безграмотная, потом подняла удивленное лицо.

– Ты что, девка, это чепуховину такую? Это ж как понять?

– Ах, ну, как вам объяснить? Мой отец он… А может, это не он.

– Он, не он… Чего такое приключилось?

Сзади скрипнула дверь, кто-то вошел, протянул через барьерчик руку и выдернул из руки приемщицы бланк.

– Это что такое, гражданин?! – воскликнула приемщица. – Дайте сюда телеграмму! Верни сейчас же! Хулиган! Чего позволяете?

– Я не хулиган, а Юрий Антонович Савельев. Здравствуй, Наташа. Минуточку… Тут все правильно. Ее отец был…

– Юрка! – воскликнула Наташа. – Не смей! Ничего он не был, понятно?

– Я и говорю, Наташа… – И опять к приемщице: – Они были разлучены войной. Теперь вроде отец ее отыскался, в Москве работает. Так ей сказали. И вот она… Эмоции, конечно, но все понятно.

– Хулиган, право слово… – Приемщица отобрала у Юрия телеграфный бланк, опять прочитала, шевеля губами. – Эмоции… Хоть эти «ради бога» вычеркните. Телеграмма все же.

– Да вы сами, – попросила Наташа.

Потом они вдвоем с Юрием вышли из почты. Мимо толпами валил народ, стоял галдеж, вспыхивал временами смех. С завода шла закончившая работу смена. Голоса слышались и с соседних улиц, и вообще вся ночная Шантара, только что дремавшая, казалось, в непробудной тишине, ожила, повсюду в домах загорались огни.

– Я смотрю – ты на почту зашла, – проговорил Юрий. – Постоял, подождал. Что-то ты долго. Думаю, надо хоть поздороваться.

Наташа шла молча, сильно наклонив к земле голову, шагала быстро и все прибавляла, прибавляла шаг. Юрий не отставал.

– Ну что тебе надо от меня?! – вдруг резко остановилась она. – Мне бегом бежать, чтоб ты отстал?

– Я б догнал, – проговорил Юрий, опуская виноватые, словно побитые, глаза.