Вечный зов. Том 2 - стр. 66
– Божье наказанье прямо-таки… Экое пекло! – пробормотал маленький кривоногий старикашка по имени Филат Филатыч, высланный навстречу с лошадьми. – Ну ни одного дождика, почитай, с Арины-рассадницы. Громотуха прям обдонилась… А досок напилили, слава те господи, высокие штабеля! Да еще эких ты молодцов ведешь. И рванем счас, ух… ничего. Успеем до Ильина-то дня. А там вода будет, только и рвануть счас надо. Это ты правильно, что подмогу ведешь. И в Шантаре, грят, тоже сушь стоит?
– Да, плохо нынче, – сказал Савчук. – Хлеба горят.
– Ага… Рассказывал этот, что с милиции-то приехал к нам, Елизаров. У нас тут… хе-хе… события одна случилась. Двое парней из-за девки… Сперва посильничать, что ли, хотели ее. А потом чуть до смерти друг дружку не ухайдакали. Знаешь? Из-за этой, Инюткиной Верки.
– Инютиной, – поправил Савчук. – Знаю. Разберемся.
– Тьфу! – плюнул старик в сторону. – Хучь бы девка была… А то так, Инюткина. Ни ума в глазу, ни добра в заду.
– Насчет добра-то, дед, наоборот вроде, – усмехнулся один из мужчин.
– Это на чей вкус, – отрезал старик. – Такого добра как песку на берегу, ты зачерпнешь, а мне так и нагнуться лень. А они – спорить из-за нее. Тьфу!
– Отнагибался ты, дед, – усмехнулся тот же мужик.
– Да оно так, – без всякой обиды согласился старик. – Был рысак, да сбил подковы…
Филат Филатыч слыл на всю округу непревзойденным сплавщиком плотов по своенравной Громотухе. В молодости он характер имел лихой и необузданный, как речка. Мог он ни за что ни про что, по известным ему одному причинам, обидеть человека, зла ни ему, ни кому бы то другому никогда не делавшего, всячески его ославить. Мог завести дружбу и старательно опекать человека, по общему признанию никчемного. И до сих пор были у него в оценке людей и отношении к жизни какие-то свои мерки и свои принципы, не понятные другим.
Он был уроженец этих мест, всю жизнь прожил в верховьях Громотухи. До революции услугами Филата Филатыча частенько пользовался богатей Кафтанов. Филат Филатыч иногда сплавлял ему огромные плоты в малую, как в нынешнее лето, воду за сущий бесценок, почти даром, рисковал при этом не раз собственной жизнью. А иногда и в высокую воду, когда сплавить вниз древесину не составляло никакого труда, ломил такую плату, что у Кафтанова от ярости тряслась борода. «Ну как хоть, как хошь, это дело хозяйское, – отвечал на такие вспышки Филат Филатыч со спокойным смешком, который еще больше стервенил Кафтанова. – Ты хозяин, стало быть, башковитый, тебе и видней, што те в выгоду, а што в убыток».
И как-то так получалось, что даже в высокую воду плоты Кафтанова без Филата Филатыча частенько разбивались. И Кафтанов, матерясь, снова шел на поклон к строптивому плотогону.