Вечные ценности. Статьи о русской литературе - стр. 158
Подлинно, есть пермякам за что благодарить советскую власть! А может быть, все-таки, без нее-то лучше бы было?
Вот вам и другие ее подвиги:
«В 1931 году коми-пермяцкая азбука перешла на латинизированный шрифт. Дело было кропотливое, требовало большого напряжения, но время диктовало жестокие сроки, и необходимо было в них уложиться».
То есть, значит, сделали всех грамотных пермяков снова неграмотными! Многих, надо полагать, навсегда.
Потом же: «В конце 30-х годов для народов страны появилась необходимость создания массовой письменности и новых алфавитов на единой графической основе. Латинизированный шрифт не соответствовал перспективам развития межнациональных отношений».
Так зачем же его вводили?! Теперь: «Был подготовлен проект алфавита для коми-пермяков на русской графической основе». Иначе сказать, уже третий! «Новый алфавит был утвержден 7 августа 1938 года».
Ну и дальше что же? «В 70-е годы в связи с развитием двуязычия, многие национальные школы в округе были закрыты, обучение велось на русском языке… Дети посещают 131 школу, но ни в одной из них нет преподавания на родном языке. Коми-пермяцкий язык и литература изучаются только в педучилище».
Замечательные результаты! Так кто же, все-таки вел (и с успехом!) агрессивную русификаторскую политику, направленную на ликвидацию местного языка: царская власть или советская?
Мы так думаем, первенство тут решительно и безусловно принадлежит Софье Власьевне.
«Наша страна», рубрика «Библиография», Буэнос-Айрес, 18 мая 1991 г., № 2128, с. 2.
Я. Кулдуркаев183, К. Абрамов184, Н. Эркай185. «Кезэрень пингеде эрзянь раськеде» (Саранск, 1994); И. Кривошеев186. «Кочказь произведеният» (Саранск, 1998)
Обе книги изданы в элегантных крепких переплетах и сопровождены прекрасными иллюстрациями. Название первой, содержащее три поэмы: «Эрьмезь», «Сараклыч» и «Моро Ратордо», по-русски означает: «О древних временах, об эрзянском народе», второй – «Избранное».
Из приложенных биографий мы узнаем, что двое из авторов подверглись большевицким репрессиям. Кулдуркаев провел в лагере 20 лет (и умер вскоре по выходе); Кривошеев отделался несколькими месяцами заключения, но вдоволь натерпелся истязаний и оскорблений.
Обоих обвиняли в мордовском национализме. Со свойственной советской системе противоречивостью, сперва маленьким народам России было позволено развивать свои культуру и литературу; а потом их стали за это с крайней строгостью преследовать. Помнится, мы где-то читали, что у черемисов под корень истребили местную интеллигенцию. Как видим, и у мордвы было немногим лучше.