Вечная Золушка, или Красивым жить не запретишь - стр. 29
Дрожащими пальцами Женя расстегнула пуговицу на рубашке и достала из кармана фотографию, добытую в вазе. Не было никаких сомнений: именно к этому самому забору Ян прижимал растрепанного коротышку. И происходило это, судя по всему, внутри двора, потому что снаружи росли кусты шиповника, а в кадре их не было. «Провидение! – подумала Женя, трепеща. – Неужели я на верном пути и высшие силы мне помогают? Ведь никогда раньше я сюда не забредала, даже случайно».
Заинтересовавший ее дом был самым последним в ряду особняков и стоял на обрыве. Жене даже показалось, что, закладывая фундамент, строители пошли на риск. «А что, если Яна сбросили в реку из окна этого самого дома? – подумала она невольно. – Высота здесь просто головокружительная. Под покровом ночи в этом уединенном месте можно обделывать темные делишки, не опасаясь, что тебя поймают за руку». Соседний особнячок стоял довольно далеко, и вряд ли кто-то обратил бы внимание на звук падения тяжелого предмета в реку.
«Может быть, не стоит болтаться тут совершенно открыто? – всполошилась Женя. – Если хозяева причастны к исчезновению Яна, они могут знать меня в лицо – ведь дом дяди находится не так уж далеко!» Она попятилась, почувствовав себя букашкой, посаженной на любопытную детскую ладонь. Потом, круто развернувшись, едва ли не вприпрыжку бросилась восвояси.
В саду Ярославских садовник колдовал над парадной клумбой – дядя не одобрял вольно растущих цветов и даже от нарциссов и тюльпанов требовал повиновения. Жене пришло в голову, что садовник может знать что-нибудь об интересующем ее доме и его обитателях – он был местным и приходил сюда из деревни, раскинувшейся на другом берегу реки.
– Дом с каменным забором? – переспросил садовник, распрямляясь и потирая спину. – Так они тут почти все такие.
– Да я же говорю, – торопилась Женя. – Забор особенный, разноцветный. Камни выложены узором. Красный кирпич, белый и малиновый. И узоры идут такими полосками, а наверху у них ушки, как на кремлевской стене. Дом на обрыве стоит, там.
Она не хотела показывать фотографию. Существовала опасность, что садовник проговорится вездесущей Ирме Гавриловне, перед которой он трепетал, словно бандерлог перед удавом Каа.
– А-а! – Лицо старика внезапно осветилось пониманием. – Так это ж дом стоматолога Хрюкина!
При слове «стоматолог» Женя языком невольно потрогала пошатывающийся зуб.
– Хрюкин такой маленький, вечно растрепанный? – уточнила она, чувствуя зуд в коленях.
– Точно! А на кой он вам сдался? Я б ему не доверил зубы сверлить. Чудной он и шебутной. А как с женой ругается! Опера! Посуду бьют – звон стоит, аж на другом берегу слышно. А на что он вам? – снова спросил любопытствующий садовник.