Вечная мерзлота - стр. 69
– Значит, рыбы-то тонн двадцать всего… Я бригадир, вишь ты, липовый, – суетился бригадир, – мужики сами назначили…
– Рыбу не повезу! – Белову не хотелось делать крюк в Сопочную Каргу. – Схóдите сами, лодки парусные…
Капитан с боцманом шли по плотному песку вдоль залива, мутный серый прибой накатывался на ровный берег. Сапоги нет-нет проваливались сквозь песок в вязкий черный ил.
– Сан Саныч, а что значит указ «четыре шестых»?
– Не знаю, Егор… воровство на предприятии, кажется, или опоздания на работу.
– У нас соседа, дядь Колю, у него с войны одного глаза нет и руки, посадили на восемь лет, – Егор покосился на капитана. – Он ночным сторожем в детском саду работал и унес оттуда кастрюлю с картошкой. Пьяный был. Они с мужиками выпивали…
– Ну и что?
– Жалко. Дядь Коля хороший мужик был…
– А чего жалко?! – Белов остановился. – Украл? Вот и пусть сидит! Столько ворья развелось!
– Дядь Коля не вор, он последнее отдаст, – не согласился боцман. – В суде на них матом орал, он фронтовик, у него нервы и руки нет, а детей трое маленьких…
Пошли молча. Стая уток, низко и совсем не обращая внимания на охотников, пронеслась мимо. Белов поглядывал на небо – птицы летало много, и он соображал, сколько тут можно простоять, – хотелось поохотиться на озерах.
Свернули от Енисея, продрались через прибрежный кустарник, и перед ними открылась тундра. Во все стороны уходили за горизонт чуть всхолмленные просторы: высокое небо, большие и крошечные озера, болота с высохшим тростником. Зеленые, рыжие, седые мхи… Егор снял с плеча мелкашку – он уже не раз охотился, попасть хоть в гуся, хоть в утку ему ничего не стоило.
– На тот бугор пойдем…
Белов не договорил, присел, согнулся и Егор. Совсем рядом, помогая себе большими крыльями, неловко, по кустикам карликовой березки побежал гусь. Охотники от неожиданности даже не подняли оружие, птица взлетела невысоко и тяжело. Белов снял с плеча ружье, Егор, волнуясь и спотыкаясь о кочки, двинулся следом, представлял себе, как надо быстро вскидываться и стрелять. Второй гусь взлетел сзади, они его тоже проворонили. На бугорке было большое гнездо, выстланное травой и серым пухом. Семь крупных желтовато-палевых яиц лежали. Белов взял одно, посмотрел на свет, потряс возле уха.
– Возьмем? – спросил Егор.
– Не знаю, насиженные уже… Давай разойдемся, надо влет стрелять!
Двинулись порознь. Белов шел осторожно, держал наготове ружье. Егор тоже глядел во все глаза, но двигался быстрее, нетерпеливыми зигзагами. Вскоре поднялись сразу два, Белов выстрелил и промазал, а Егор опять не успел. Стоял, озираясь в досаде. Со стороны капитана раздался выстрел. Белов стрелял в затаившуюся гусыню, она так и осталась на гнезде, по аккуратной серой шее стекала темная кровь.