Вечная кровь - стр. 1

© Алексей Евтушенко, 2023

Десять утра, а в редакции уже пахнет так, словно здесь провел веселую ночь взвод егерей-гвардейцев. Ни в чем себе не отказывая. Смесь паров алкоголя, табачного дыма, пота, дешевого одеколона и духов.

Последние, впрочем, не особо выделяются – наши редакционные дамы в этом отношении солидарны с мужчинами и всегда предпочтут табак и виски парфюму. И не потому, что все из себя такие уж ярые суфражистки. Просто в накуренной комнате работать все-таки можно, а вот там, где двадцать минут посидела какая-нибудь облитая с ног до головы духами по пятнадцать грошей за флакон мадам Божена с улицы Святых Горлиц, – уже нет. Сначала долго проветривать, невзирая на погодные условия за окном.

А не пускать мадам Божену тоже нельзя, ибо ее вполне легальное, хоть и не слишком благонравное заведение, каждую неделю из месяца в месяц размещает на страницах наших «Вечерних известий» рекламу по самым высоким расценкам. И минимум на четверть полосы.

Кстати, о погодных условиях. Нынче за окном дождь.

Я не успел дойти до своего отдела уголовной хроники, как оттуда в коридор, словно грешник из ада, вывалился коллега Зина.

Его полное имя – Зиновий, отчество Орестович, а фамилия Карпинский. Ему тридцать девять лет, он трижды женат и трижды разведен и когда-то, говорят, подавал надежды как поэт. Все зовут его Зина и обращаются на «ты». Когда я пишу «все», то имею в виду не только нашего брата-газетчика, среди которого выкать друг другу не принято, но именно всех. Мужчин всех возрастов и сословий, включая уличных мальчишек. О женщинах не говорим – это другая статья.

Узел засаленного галстука сбился у Зины на сторону, в углу рта – потухший окурок дешевой сигары, рожа небритая, глаза красные. Правая рука уже в рукаве плаща, левая делает упорные попытки попасть в другой рукав.

– Ярек! – с преувеличенным энтузиазмом воскликнул он. – Тут за тобой главный уже курьера хотел посылать. Но я отговорил, сказал, что ты будешь с минуты на минуту. Спас твою задницу, можно сказать.

– Ты о моей заднице не беспокойся, – сказал я. – Лучше о своей голове.

– А что моя голова? – насторожился Зина.

– А то, что, по последним данным медиков, винные пары разжижающе действуют на головной мозг.

– Брехня, – беспечно махнул рукой коллега. Он уже попал в рукав, застегнул плащ и теперь был готов добежать под дождем до «Веселого метранпажа», где ему нальют первый на сегодня долгожданный стаканчик. Долгожданный потому, что Зина не пьян, но с жесткого похмелья. Как настоящий газетчик, проснувшись, он не похмелялся – сразу в редакцию побежал, материал в номер сдавать. Теперь сдал и имел полное право. Десять часов и пять минут утра – самое время для первого стаканчика.

– Если бы. Я лично присутствовал третьего дня на вскрытии трупа Прилипалы в городском морге. Так у него, поверишь, не мозги, а чистый студень. Желе. Даже извилин почти не видно. Как пил Прилипала, ты знаешь. Особенно последнее время.

Прилипала был известнейшим в городе вором-форточником, способным по голой стене, цепляясь за малейшие выступы и русты, забраться с тротуара на крышу любого дома. Ну, почти любого. Отчасти свое прозвище он и получил, благодаря этой способности. Хотя большей частью все же из-за того, что любил выпить за чужой счет и если уж прилипал к какой компании, то отделаться от него было крайне сложно, если вообще возможно.

Погиб он глупейшим образом – сорвался по пьянке с узкого карниза пятого этажа во время попытки проникновения в богатую квартиру одного торговца мебелью, о чем я лично давал короткую заметку в двести слов в позавчерашнем номере.

Несколько секунд Зина не сводил с меня воспаленных глаз, стараясь определить, разыгрываю я его или нет, и, не определив, удалился по коридору в явной задумчивости. Вот и хорошо. Глядишь, и половиной стаканчика на сей раз обойдется. Хотя вряд ли. У всех репортеров всех трех крупных городских газет особым шиком считается выполнять свои профессиональные обязанности подшофе и при этом не допускать фактологических, грамматических и стилистических ошибок. Не говоря уже о том, чтобы задержать материал или не сдать его вовсе. Мне приходится прикладывать воистину героические усилия, дабы соответствовать.