Вечерняя звезда - стр. 13

– Тогда поспешим!

Мы очутились возле озера и спрятались в ивняке. Вокруг на богатых покрывалах сидели многочисленные дамы и кавалеры, разодетые по моде земного восемнадцатого века. Они оживлённо беседовали, пили вино, угощались фруктами и печеньем, очевидно, в ожидании представления.

– К сожалению, ближе подойти нельзя. Люди не хотят видеть рядом с собой прóклятых, а здесь и нас не заметят, и мы всё услышим.

Я наблюдала сквозь ветки, как на прибрежных камнях появились молодые девушки с длинными распущенными волосами. Они были очень красивы, печальны и бледны. Некоторые держали флейты, лютни и инструменты, похожие на миниатюрные арфы.

– А вот и артистки, – сказал волк.

– Кто они? И почему так грустны?

– Утопленницы, сударыня. Они безрассудно распорядились своими молодыми жизнями из-за трагичной любви и теперь вынуждены пением предостерегать особ, слоняющихся по берегам водоёмов, от легкомысленных поступков. И будить поздних конников, чтобы те не свалились в воду. Но иногда им позволено давать концерты.

Он умолк. Настала тишина, которую не нарушали ни шум листьев, ни пение птиц, ни шорохи ночных животных. И запела одна из девушек. Мои глаза закрылись сами. Никогда я не слышала более прекрасного голоса! Он очаровывал с первой ноты. К певице присоединились её подруги по несчастью, они заиграли на арфах и лютнях. На плачущих, будто живых, флейтах. Это было восхитительно! Вместе они сплетали волшебную мелодию, уводившую в мир грёз и… раскаяния. Они пели о том, как тоскуют по оставленной юности, как сожалеют о покинутых родных и друзьях. О том, что прощают неверных любимых.

Зрители вытирали слёзы, в траве распускались белые цветы.

– Обещайте, сударыня: что бы ни случилось, вы не будете сводить счёты с жизнью.

Странная просьба! Разве я давала повод так думать о себе? И с чего вдруг мне становиться самоубийцей?..

– Обещаю.

Утром Аполинэр услала меня на склад керамогранита, потом я заскочила в цех лепнины и, посыпанная поверх складской пыли ещё и гипсовой, навестила одну квартирку в центре. Бедняжка была плоха: строители, приглашённые хозяевами по рекомендации знакомых (знакомые, вероятно, решили им за что-то отомстить), угробили всё, что можно было угробить. Неровные швы между мраморными плитами, небрежно уложенный паркет, перекошенные розетки-выключатели. И всё остальное – кривое, косое, недошкуренное и непрокрашенное.

– Видите, какой плинтус ужасный? – спросил прораб, небрежно махнув последней моделью айфона. – К стене не пристаёт.

– Конечно, кому нужна такая уродина… Приставать к ней…