Вечерние новости - стр. 30
– Что конкретно вы хотите знать?
Партридж постарался ответить ей так же спокойно:
– Главным образом статистику. Я знаю, что у кого-то она есть – ведется ведь учет, проведены обследования.
Жестом, который стал ему потом таким знакомым и любимым, она отбросила на спину каштановые волосы.
– Вы знаете Рекса Талбота?
– Да.
Талбот был молодым американцем, служившим вице-консулом в посольстве на улице Тонг-Нгут, в нескольких кварталах от того места, где они находились.
– Так вот, попросите его рассказать вам о проекте МАКВ, доклад Нострадамус.
Несмотря на всю свою серьезность, Партридж улыбнулся. «Интересно, – подумал он, – кто мог придумать такое название?»
– Вам не обязательно говорить Рексу, что это я послала вас, – продолжала Джессика. – Пусть думает, что вы об этом знаете…
– …немного больше, чем на самом деле, – закончил он за нее. – Это старый журналистский трюк.
– Того же рода, что вы сейчас использовали со мной.
– Вроде, – с улыбкой признался он.
– Я сразу это поняла, – сказала Джессика. – Я просто не стала к вам придираться.
– А вы не такая бессердечная, как я думал, – сказал он ей. – Не хотите поподробнее поговорить на эту тему сегодня за ужином?
К собственному удивлению, Джессика приняла приглашение.
А когда они встретились, то обнаружили, что получают удовольствие от общества друг друга, и за этой встречей последовало много других. Правда, на удивление долго их встречи не выходили за те рамки, которые, со свойственной ей прямотой, с самого начала установила Джессика.
– Я хочу, чтобы вы поняли, что, как бы люди здесь себя ни вели, я – не легкая добыча. Если я ложусь с кем-то в постель, то лишь с человеком, который много значит для меня, а я – для него, так что не говорите, будто я вас не предупредила.
Из-за поездок Партриджа в разные районы Вьетнама они, случалось, подолгу не виделись.
Но неизбежно настал момент, когда желание возобладало над обоими.
Они ужинали в «Каравелле», где жил Партридж. После ужина в саду отеля, мирном оазисе среди раздираемого противоречиями Сайгона, Партридж обнял Джессику, и она прильнула к нему. Поцелуй был жарким, требовательным, и Партридж почувствовал сквозь тонкое платье Джессики, что она вся горит. Годы спустя он будет вспоминать этот момент как одну из тех редких, волшебных минут, когда все проблемы и заботы – Вьетнам, мерзость войны, неуверенность в будущем, – казалось, отошли на задний план и было лишь настоящее и они сами.
Он спросил ее тихо:
– Пойдем ко мне?
Джессика кивнула в знак согласия.
Наверху, у себя в номере, освещенном лишь светом с улицы, он, не выпуская Джессику из объятий, раздел ее, и она помогала ему.