Вдовец - стр. 5
Сын болтал о чем-то своем, словно радио. Как в его маленькой головке помещалось столько слов в таком возрасте?
– Я допил какао. Какао сладкий, мне нравится какао. Мы будем сегодня играть? Я люблю игру про волка. В садике никто не умеет в волка играть. Соня вообще играть не умеет, умеет только драться. А Вика красивая. Ольга Консативна (он не выговаривал отчество воспитательницы) поставила нас танцевать…
И так без конца и начала, порой повторяясь по инерции, порой в надежде на еще одну кружку какао, совместную настольную игру или просто: что бы заполнить тишину.
– Собирайся, поехали.
Максим хотел было поспорить, но передумал. С отцом не забалуешь. Мама приготовит куртку, снимет с верхнего крючка, выберет ботинки по погоде, даст просушенные на батарее перчатки. Когда собирает отец он только следит, что бы Максим делал все правильно и ничего не делает за него. Правда к четырем годам Максим выучил золотое правило: если что-то не получается (застегнуть куртку или завязать шнурки), надо только внятно попросить отца о помощи и тогда без проблем он поможет. Раньше мальчик часто срывался в визг и истерики из-за неудач с одеждой и процессом надевания ее на себя, из-за того, что папа не догадывался чем ему помочь. Но потом мама тоже примкнула к этой стратегии и родителям стало проще. А Максу – нет. Вот и сейчас узлы на ботинке завязались в предательски тугой узел, а не аккуратный бантик.
– Папа! У меня не получается! – завопил Максим, едва сдерживая панику. Он уже несколько минут возился с шнурками, которые точно маленькие червяки извивались в пальцах и не поддавались никаким ухищрениям.
Отец появился мгновенно, как будто все время был рядом и ловко распутал шнурки, медленно показал, как надо их завязывать и осмотрел сына критическим взглядом. Он остался доволен: штаны плотные джинсовые, не замерзнет, так что можно утепленные не надевать, перчатки пусть и мокрые со вчерашней прогулки в саду, зато в наличии. Куртка-шапка-ботинки по погоде, хоть и слегка кривовато нацеплены. Игорь поправил до аккуратной симметрии шапку и одернул куртку. В молчании они вышли к лифту. Максим думал свои детские и чудесные мысли. Игорь думал, что важно не забыть положить перчатки сына на воздуховоды в машине – пусть если не высохнут, так хоть согреются.
Навигатор в телефоне предложил кратчайший путь – пятнадцать минут. Мозг предложил самый очевидный для Игоря вариант – церковь. Сам он набожным не был, в загробный мир не верил. Но ничего лучше, чем рассказать сыну о том, что мать на небесах он не придумал. На улице выпал первый пушистый снег в этом году. Он припорошил все: и не опавшие листочки на деревьях, и еще зеленую траву на газонах, и тонкую линию ограждений на тротуарах. Небо висело темным и хмурым. «Жалко, – отметил про себя Игорь, – в ясное утро, можно сказать, что маме на небесах хорошо. А кому может быть хорошо в этом грозовом убожестве?»