Вдогонку за последней строкой - стр. 4
И стали мы жить своим обиходом. У каждого имелись обязанности. Работы в доме не убывало, поэтому дом и был отлажен. Какой-никакой, а огородишко. И живность. И банька была пристроена. Покойник умел свою жизнь оборудовать, да и помощницы не ленились. Банька была наша главная радость. Женщины приготовят душицу – это такая сибирская мята, – сделают из нее отвар. Этот отвар мы с Фисой плеснем прямо на раскаленные камни – дух от них сразу такой, что хмелеем. После польешь их медком или пивом – они начинают пахнуть хлебом, горячим, только что испеченным.
Вошел я в эту жизнь, как в паз. Недаром и псы меня признали с первого дня – кое-что значит! С ними и веселей, и надежней. В тайге с человеком встретиться можно, а человек – не зверь. Пострашнее. Увидишь, как они ноздри раздуют, сперва себя спросишь: не пахнет палом? И тут же: а человеком не пахнет? Идешь осторожно, ступаешь мягко. Лес вообще учит приглядчивости, особенно – хвоя, когда по коре подсчитываешь кольца прироста.
В общем, и днем зевать не приходится, и ночью не спишь с молодой женой. Нет-нет и вспомнишь, как посулила: «не пожалеешь». Сдержала слово. В себе не сомневалась. Вдруг спросит: «По людям еще не заскучал?» И засмеется, блеснет в темноте яшмовым глазом, сама и ответит: «Зачем тебе люди, если я есть». И не поймешь – откуда берется. Девчонка, а все про любовь понимает. И кто научил? Опять смеется: «Это мне дан такой талант».
Конечно, свое медовое время, самое сладкое и бесстыдное, нужно проживать без свидетелей. Хотя и в пятистенке мы жили, и комната своя – не укроешься. Пусть не от глаз, так от ушей. Думаю, и Софье Петровне тоже тогда не больно спалось.
Но – не показывала виду. Добра, улыбчива, мне за столом подложит в тарелку лишний кусок: ешь, зятек, сил набирайся. Всегда в движении – дом на ней, тело носит легко, как платье. Посмотришь – совсем молодая женщина.
Тут бы и раскинуть мозгами. И ей, и Анфисе, а первому – мне. Но все мы – не в обиду будь сказано – скроены по особой мерке. Назад обернуться – охоты нет, вперед заглянуть – кишка тонка. Первая заповедь: не задумывайся. Главная песня: авось да небось. Вроде и знаем, что только мусор плывет по течению, а плывем.
Отправилась моя Фиса в район. А мы с Софьей Петровной остались. День выдался такой же, как прочие. Есть чем заняться – и ей, и мне. Дотопал до пади – давно наметил. Прутьев на жердочки нарубил. Достал полосовое железо. Осенью без фашиника взмокнешь.
Вечером, после трудов наших праведных, зовет подкрепиться. Сели, заправились, приняли с нею по стопарю. И вижу я, сидит она смутная, непохожая на саму себя. И на меня не глядит, смотрит в сторону. Спрашиваю: что-то не так? Молчит, потом говорит еле слышно: будь человеком, помоги…