Ватутин - стр. 16

Был один из последних апрельских дней. На нежно-голубой холстине неба сияло солнце. Благоухали цветущие каштаны и акации. Ватутин шагал с партией новобранцев по широким улицам Харькова. На нем были надеты видавшее виды полупальто, латаные-перелатаные штаны, а на ногах – вконец изношенные сапоги. Довершал его «экипировку» старый дедовский картуз с изорванным козырьком. По совету отца Николай надел всё то, что не жалко будет выбросить, когда выдадут военную форму.

– Все равно вся твоя одёжа пойдет на тряпки для хозяйственных нужд и на ветошь для чистки оружия, – со знанием дела проинструктировал он сына.

Впрочем, другие новобранцы тоже были одеты не для свадьбы. Их весьма потрёпанный вид, стоптанная обувь – служили тому подтверждением.

Старший команды – взводный командир лет двадцати пяти, в буденовке и шинели, на левом рукаве которой красовался ромб малинового цвета со звездой и перекрещенными винтовками, зычно покрикивал на новобранцев:

– Шире, шире шаг! Не крути головой!

А как не крутить, если вокруг столько всего интересного: трамваи, автомобили, высокие дома с колоннами и античными фигурами, наконец, красивые, улыбающиеся девушки в сапожках… Прежде Николай не бывал в таких крупных городах. Но Харьков был не просто большой русский город, а являлся в то время столицей Украины. Поэтому Ватутину уж очень хотелось хоть краем глаза увидеть столичную жизнь.

Вскоре нестройная колонна остановилась перед серыми железными воротами с нарисованной на них красной звездой. Два красноармейца с винтовками на плечах быстро распахнули тяжелые створы, а после прохода новобранцев также быстро их закрыли. И как-то в одно мгновение эти ворота со звездой разделили жизнь нашего героя на две части. На той стороне остались трамваи, магазины, дома с колоннами, девушки… А за стенами военного городка для Ватутина началась совсем другая, еще незнакомая жизнь с ранними подъемами, ночными тревогами, бессонными караулами, многокилометровыми марш-бросками и еще многим другим, что именуется военной службой. Ему отвели, как и всем молодым солдатам, место в казарме на нарах с соломенным матрасом, выдали обмундирование, ботинки с обмотками.

– Рота подъем! – каждое утро звучал в спящей казарме голос дежурного или дневального.

С этой короткой, как винтовочный выстрел, команды теперь начинался день красноармейца Ватутина и его сослуживцев. Зарядка, утренний осмотр, завтрак, развод на занятия. Потом – обед, полчаса личного времени, снова учеба. Дальше – ужин, личное время, вечерняя прогулка с песней. К слову сказать, едва ли не с первых дней службы Ватутин стал ротным запевалой. А пел он, как дед и отец, замечательно. «Смело мы в бой пойдем за власть Советов и, как один, умрем в борьбе за это…» – звонким голосом заводил Ватутин. Песню тут же подхватывала вся рота. Пели дружно, с присвистом. Закончив прогулку, рота строилась на вечернюю поверку, после чего звучала долгожданная команда «Отбой». Утром всё повторялось вновь.