Василий Темный - стр. 18
За столом на высоком помосте восседали жених с невестой, а внизу за длинными столами расположились за одним бояре, а за другим боярыни.
Анастасия помнила все обилие на столах, а отроки едва поспевали подносить еду и вкатывать бочонки с медами и пивом.
Во дворе горели костры, варились и жарились бычьи и бараньи туши, медвежатина и оленина, в огромных печах пекли пироги и хлебы. Множество люда кормили за здоровье молодых.
Никогда не забудет Анастасия, как в первую брачную ночь она, молодая, юная, встала перед оробевшим Борисом. Все закружилось перед ее очами. Сбросила одежды, нагая стала перед князем, лепная, точеная. Бери, тронь. Ан, выстояла перед его жадным зраком. Сказала властно:
– Что молчишь, князь Борис, но знай наперед, я не за князя тверского замуж шла, а за великого князя Бориса Александровича. Многими князьями славна Тверь, но превыше всех великий князь Михаил, какой смертью мученика пал в Орде. И ты, Борис, по праву великий князь, и я тя зрю выше московского…
С такими убеждениями и вступила великая княгиня Анастасия в дворцовые палаты великого тверского князя Бориса Александровича.
Долго не мог забыть тверской князь слова обидные, кинутые Анастасией в ту первую, брачную ночь. Откуда Анастасии было знать о том, а может, и помнить не желает, что когда хан Узбек посылал свои тумены разорять мятежную Тверь, вместе с ними ходили дружины московского князя Ивана Калиты и суздальского князя Александра Васильевича… Что было известно ей о жизни великого тверского князя Михаила Ярославича? Князю Борису известно о нем от своего отца, а тот от своего слышал, что когда хан Узбек позвал великого князя Михаила на свой суд и он стал готовиться в дорогу, то отправился попрощаться с родными местами. Князь обходил укрепления и церкви, строенные еще его отцом и им. Видел, как разрослись слободы и посад. Никому не поведал князь Михаил, что на сердце его творилось. Оно кровавило. Больше полугода, как отправил меньшего сына Константина к хану и вестей нет.
Скорбит душа за сына. Жена Ксения понимала его терзания, говорила:
– В чем вины твои перед ханом, ужли Юрия, князя московского козни?
И отвечал Михаил Ярославич:
– Чем раньше я в Орду попаду, тем раньше сын наш малолетка домой воротится.
– Побереги-то себя в логове волчьем, Михайло, помни, ты нам и Твери нужен, а мы за тебя Бога молить станем…
Слова эти великий князь Михаил вспоминал, перед казнью, в Орде…
В иссиня-черном небе перемигивались редкие, крупные звезды, а вокруг луны переливал серебром ореол. Звенели в Дикой степи кузнечики, в плавнях кричала неведомая птица и шумели камыши.