Василий Шуйский, всея Руси самодержец - стр. 9
– Остров, Василий Иванович!
– Поближе подойдем, я на лодке на остров высажусь, поутру заберите меня.
– А ушица?! – огорчился Стахей. – Окоемов будет варить. Его ушица – янтарю чета.
– С нашей рыбки глаза прытки! – закивал Бессон Окоемов.
– Будь по-вашему, – согласился Василий Иванович. – Заберете меня, как солнце на закат пойдет. Не забудете, где меня оставили?
– Мы по нашему озеру с закрытыми глазами ходим! – сказал Стахей обидчиво.
– Да это я уж так! Знаю, вы рыбари знаменитые! – поспешил задобрить Стахея Василий Иванович. – А скажи, как Агия найти?
– Остров с версту да с треть версты поперек. Хоромы Агия – землянка, не сразу увидишь. – Стахей почесал в засылке. – Мы тебя, князь, у брусничника высадим. Пойдешь через брусничник и гляди, чтоб лиственницы были от тебя справа. Потом орешник пойдет. Шибко густой, да ты не страшись. Пройдешь орешник, увидишь черную сосну. Молния ударила. Подходи к сосне и гляди по солнцу. Будут три круглых холма. В третьем и есть Агиево жилище.
Рассказывал Стахей долго, а нашел Василий Иванович лежбище отшельника за четверть часа. Еще ведь две сумы на себе нес.
Агий складывал поленницу под навесом. На пришельца поглядел из-под руки. Роста огромного. Голова – белая, борода черная, отросла ниже пояса. Глаза черны под черными бровями…
«А ведь я знал, как его настоящее имя!» – подумал Василий Иванович.
– Не князь ли? – спросил Агий глухим, как из-под земли, голосом.
– Я сын Ивана Андреевича.
– Должно быть, старший… Василий Иванович.
– Василий Иванович и есть. Благослови, батюшка.
Отшельник издали перекрестил, но сказал твердо:
– Я не батюшка и даже не инок. Архимандрит Лука – я в Шартомском монастыре на послушании был – не благословил. – И удивился: – Сколько ты припер на себе.
– Не всякий же день у тебя гости…
– Гостей не люблю.
– Не в гости я, Агий! За молитвой твоей пришел, за напутствием. На службу скоро, а батюшку моего Бог взял. Ты ведь знаешь.
– Знаю, – сказал Агий. – А пришел ты, князь, все же напрасно. Нет благодати в моей молитве. Три года к Господу взываю безответно. Грешник я, князь. Сатане службу служил.
– Можно поглядеть твои палаты?
– Погляди.
Князь толкнул дверь в землянку. Пахнуло сухими травами, сушеной черемухой, смолой. Нагнувшись, спустился в жилище. Крошечная печь. Стол с аршин. Нары. Связки трав и ягод под потолком.
– Славная берлога! – сказал Василий Иванович. – Но на воле нынче тоже хорошо. Давай под солнышком пировать.
Принялся доставать из сумы угощенья. Сушеные винные ягоды, нежную семгу, белужью икру, сушеную дыню, яблоки в меду, соленые молоки, ветчину без сала, копченую осетрину, кедровые орешки… Потянувшись рукой в другую суму, достал бутылку заморской романеи.