Василиса всегда права. Волшебные хроники - стр. 38
Но скоро сказка сказывается, да не скоро дело делается, особенно по поимке Жар-птицы, коня настоящего, волшебного, да и девицы-царевны. И все это за одно путешествие надо было раздобыть, да и повертеться еще хорошенько, а самое главное – в новую беду не влипнуть.
Глава 19 О том, как до Ирия они добрались, да почему забыл Царевич о Жар-птице
Сказки обычно о том умалчивали. Но мы с вами и знаем и ведаем, что все чудные птицы не где-нибудь, а в Ирии – небесном славянском рае и обитали, а наша Жар-птица принадлежала, как известно, богу огня Семарглу.
Это он ее отправил в мир людей, чтобы она помогла исправить Гороху оплошность свою и вернуть в этот мир Василису.
Только когда волк – конем прикинувшийся, вместе с царевичем до Ирия добрался, перепрыгнув все овраги малые и реку огненную. Как увидел наш царевич Ирий, со всеми его богами да птицами, так и забыл он о Жар-птице разом. Так столько было разных птичек, что эта и незаметна стала.
А увидел он тут же не кого-нибудь, а саму богиню влюбленных Лелю. И это из-за нее там половина молодых богов перессорились. Каждому из них с ней быть хотелось. Но богов много, а Леля одна, а тут еще и Царевич свалился, а вернее вознесся на небеса. Его там только не хватало. Потом стали говорить, что непрошенный гость хуже Ивана царевича был. Ведь любовь зла, она и царевича полюбить ненароком могла.
На самом деле вовсе и не хуже, гость может быть, а лучше царевича,
но приволок его волк совсем некстати.
В ту пору Даждьбог, Ярила и Услад – бог радостей небесных и земных, уже перессорились, а никак не могли решить, с кем из них Леля остаться должна. И сама она не понимала, то ли страсти его обнаженной да неистовой хочется, то ли света ясного да прекрасного, а может быть веселья да пиров. И если бы все это в одном было, тогда полбеды, но нет, не в одном, а в троице заключалось.
В каждом только немного совсем, и как тут и что можно было решить бедной девице? А тут еще царевич, глаза выпучил, и оторваться от нее никак не может, сколько не старается. Все смотрел, уж и так, и этак повернется к нему Леля, а он, как привязанный, от нее не отходит, и страх совсем потерял.
Зато волк испугался сильно. Понял он, что и самому ноги не унести. А о царевиче и говорить нечего, если так дальше пойдет, потому что каждый из богов уже предупреждал его о том, чтобы он, где взял своего царевича, туда и отнес его немедленно. И боги не шутили, когда угрожали, влюбленные вообще редко когда шутят. Только это легко было сказать, да трудно сделать.
Царевич и в ус не дул, и никуда уходить не собирался.