Василиса всегда права. Волшебные хроники - стр. 13

Как он около озера рокового оказался, и сам объяснить не мог, видно черти его сюда принесли, не иначе.

Только вспыхнул он от неожиданности и уселся на пень на берегу, чтобы передохнуть малость. Никак ноги никуда больше не шли, то запинался он, то спотыкался, все было тяжко.

А тут заклокотало озеро, словно дожидался его Водяной – тут же и появился. Хотя может, и дожидался, а кто его Водяного знает.

– Рад видеть тебя, Горох, – так бесцеремонно говорит Водяной, – что-то кажется мне, или ты меня стороной оббегаешь.

– А я знаю, что непрошенный гость хуже Тугарина, – только и было что ответить нашему царю. Растерялся он сильно, соображать стал еще хуже, чем обычно.

– Это ты правильно заметил, если бы в прошлый раз так думал, то может, и не пришлось бы Василису отдавать.

Сник совсем царь, Водяному все было ведомо, и не отвертеться, и ничего он не перепутал, этот тиной заросший тип.

– Тебе прямо теперь ее отдавать? – осторожно поинтересовался царь.

– Но зачем теперь, ты ее подрасти немного, воспитай хорошенько. Пусть царевна разумной да веселой будет, я унылых не люблю. И мы уговаривались с тобой, что сначала кот Баюн появится, он тебе и обскажет, как да чего делать следует. Что-то молодой ты, а памяти совсем никакой нет. Я десять раз повторять не люблю, – ворчал насмешливо Водяной.

– Понятно, – обреченно говорил царь.

– Да ты не кручинься особенно. Живи да радуйся, пока можно. А попечалиться всегда успеешь, времени у тебя на это будет достаточно.

В последних словах был намек на что-то не приятное, даже гадкое, но только и оставалось гадать нашему царю-пленнику. Только уже совсем не до гаданий было царю, он постарался поскорее прочь уйти, чтобы не видели и не слышали его больше.

Легко сказать, живи да радуйся, когда в долгах, как в шелках, и угораздило его на детей родных играть. Ладно бы хоть на чужих, но не на то ли намекал Водяной, что все ему ведомо, и никакая подмена не пройдет?

И так царь думал, и этак, но потом решил все-таки, что пока тот самый кот не появится, вовсе обо всем этом и не думать. Да и пожить хоть немного спокойно, а потом хоть в прорубь головой. Хотя с последним преувеличивал царь, но всякое может случиться от жизни такой скверной.

Жить надо, миром своим править, да дела делать. А когда чем-то занят, то и мысли никакие дурацкие не лезут в голову.

И успокоился он вроде до того часа, пока Василису не увидел, такая она веселая и хорошенькая была, бежит встречать, на шею кидается, да обнимает так крепко, словно уже с батюшкой прощается.

И разрыдался наш царь в голос, кто же такое пережить сможет спокойно.