Ваше благородие, бомж - стр. 53
– Ты же знаешь, я с левой тоже неплохо бью.
– Стрельба по-македонски? Как же, знаю, а все же так оно надежнее. – Бомж перехватил протянутый пистолет, не спуская глаз с Комлева, нюхнул дульный срез. – Горяченький ствол. Прямо руки жжет. В обойме сколько осталось?
– Много. Патронов пятнадцать.
– Ого! Хорошая у него обойма!.. Да это никак австрийская бирюлька? Хмм… «Глок-18»? – бомж взвесил пистолетик на ладони. – Легонький, однако! Наш «Стечкин» раза в два потяжелее.
– Так и есть.
– Значит, по-прежнему, уважаешь импорт?
– Немецкое оружие всегда было самым лучшим.
– Отождествляешь немцев с австрийцами?
– Гитлер считал себя немцем.
– Ага! Наполеон – французом, а Сталин – русским…
– Не передергивай!
– Ладно, это в общем неважно… В подвале, как я понимаю, остались жмурики? Я ведь видел, как вы туда спускались. Вчетвером, кажется?
Комлев передернул плечом.
– Не бери в голову. Так… Шелупонь подзаборная.
Бомж покачал головой.
– Завидую. Людей чпокаешь, как мурашей.
– А чего их жалеть! Самый бросовый товар на планете. Сколько уж там миллиардов наплодилось на сегодняшний день, помнишь?.. Вот видишь, сразу и не ответишь. Потому как много нас. Чертова прорва. Всю природу загадили.
– Так ты у нас, выходит, борец за экологию? Потому, стало быть, и оружие направо и налево пускаешь? Для скорейшего, так сказать, очищения планеты?
– Это уж суди, как хочешь.
– А я и приехал судить. Какие еще дела мне остались на белом свете?.. – бомж хмыкнул. – Ты вот что, Гошик, глушитель из сумочки вынь и тоже мне передай. В хозяйстве оно, сам понимаешь, все может сгодиться.
Комлев, не прекословя, отдал завернутый в платок глушитель.
– Запасной обоймы, часом, нет?
– Я тебе не склад боеприпасов.
– Верю, – бомж опустил железячку, которую прижимал к затылку Комлева. – А теперь, друг ситный, ты мне подробненько расскажешь, на кого работал Насарпанов, чьи конкретно указания выполнял ты, когда спроваживал меня за решетку.
– Лихой ты парень, майор! Только сам рассуди, какой резон мне с тобой откровенничать?
– Резон, Гоша, всегда есть. Ты, помнится, любил порассуждать насчет кармы с харизмой, вот и кумекай. Сашу косноязычного нашего помнишь?
– Это подполковника, что ли?
– Верно, того самого, которого грохнул кто-то из твоих дружков.
– Не из моих!
– Неважно. Только ты и тогда толковал что-то такое насчет судьбы, харизматического предназначения и прочих восточных премудростей.
– А причем тут судьба с харизмой?
– При том, милый, что сейчас в тебе харизмы ни на грош. Ни вот на столечко, – бомж показал ему двумя пальцами. – Вот и думай-ссображай. Покаешься, как знать, второй раз, может, родишься каким-нибудь поэтом.