Варвары - стр. 60
Каждый раз, когда Геннадий с Алексеем изображали восхищение – а что еще оставалось? – папаша Фретила сиял, как начищенный чайник.
Когда все, что можно было осмотреть, было осмотрено, Фретила повел «богов» в дом. Судя по всему, осмотр хозяйства был отвлекающим маневром. Чтобы хозяйка успела на стол собрать.
Представлена была и сама хозяйка – тетенька сурового вида и могучего телосложения. Звали тетку под стать внешности – Брунегильдой. Имя было знакомое. Что-то из того, прежнего мира. Ассоциировалось с чем-то крутым. Но с чем, Коршунов не помнил.
А вот и гвоздь программы. Дщерь Фретилы.
По виду дщерь была совершеннейшей оторвой. Правда, оторвой симпатичной. Эдакая, кровь с молоком, разбитная девочка. Светленькая с рыжинкой и с веснушками на носике.
Звали дщерь Рагнасвинтой.
Перед «богами» Рагнасвинта слегка оробела. Робость ей шла.
Фретила вновь толкнул пространную речь. На стол показывал, где дымился большой горшок с каким-то варевом, на Брунегильду, на улицу, на Книву. А закончил совсем неожиданно. Взял Рагнасвинту за плечи и легонько подпихнул ее к «богам» и сделал двусмысленный жест.
– Слышь, Генка, похоже, нам девочку предлагают, – сказал Коршунов. – Я бы взял. Классная девочка. Грудки просто наружу просятся.
– Расслабься, – притормозил его Черепанов. – Раскатал губу. Только попробуй, сразу по морде получишь. Причем от меня.
– Ты что, командир? – изумился Коршунов. – Я в монахи не записывался!
Черепанов поглядел на него, как на идиота.
– Ты, космонавт-исследователь, мозги-то подключи. Откуда ты знаешь, что этот бородач имеет в виду? Хочешь, чтоб на рогатину поддели? Сначала с языком и прочим разберись, а потом кобелюй. И рожу не криви! – прикрикнул он на посмурневшего Коршунова. – Тут дипломатию соблюдать надо. Вдруг он и впрямь тебе девку сватает? Улыбайся и молчи.
Рагнасвинта, запинаясь, вякнула что-то. И показала на стол. И покраснела.
Папаша Фретила гулко захохотал. И Сигисбарн захохотал, с торжеством глядя то на Геннадия, то на Алексея. И даже Книва прыснул. А Рагнасвинта, зло зыркнув на родителя, бросилась на улицу.
– Дела, – откомментировал Геннадий. – Все-таки обидели девушку. Будем надеяться, что не мы.
Кормились все из одного горшка, по очереди. Нечто вроде тушеного с курятиной зерна. Но курятины было больше. Не скупился хозяин. Откушали. Фретила тут же проставился пивком. Сигисбарн с Книвой приволокли здоровенный кувшин. И чашки деревянные. Себе – примерно на пол-литра, гостям – раза в три побольше. Эдакие ковши с ручками. Учли, значит, масштабы личностей. Космонавты, памятуя о последствиях вчерашнего пивопития (обоих, не к столу будь сказано, понос пробил), поначалу отнеслись к напитку осторожно. Однако были приятно удивлены. Пиво оказалось заметно лучше, чем вчерашняя кислятина. Алексей не преминул об этом сообщить. Фретила подтвердил величественно: его пиво – это Пиво, а у Хундилы так, собачья моча. Книва «перевел» жестами, показал, как «хундс» лапу задирает, а Хундила оный собачий продукт – в кувшин. И пьет с удовольствием. И гостей угощает. В лицах показал. Определенно, незаурядный актер в парне пропадает. Фретила тут же внес дополнение: пиво Брунегильда варила. Он ее научил. И дщерь юную она тоже научила сему хитрому искусству. Отметьте сей факт, гости дорогие.