Варварские строки - стр. 37
– Не уверен, что я почувствовал эту двусмысленность.
– Она есть, потому что я сам очень двусмысленный человек. И могу выражать только комплексные эмоции и идеи.
– Ну хорошо. А вот, скажем, почему как-то очень уж просто твоего Колю принимают в эту семью. Раз, и всё! Разве в жизни так бывает?
– Не мне тебя учить, что нельзя путать художественное произведение с жизнью.
– Нельзя, согласен. Но когда это так явно в глаза бросается, то волей-неволей задумываешься о правдоподобности событий.
– Ты прав, логику в повествовании надо выдерживать всегда. Нельзя нагромождать неразумные и немотивированные изменения. Даже если пишешь фантасмагорию, необходимо внушить читателю определённые правила игры.
– Какие же правила игры в твоём романе?
– Они очень просты. Читатель смотрит на мир глазами главного героя, который, мягко говоря, не совсем нормальное существо. Поэтому все странности, которые возникают в повествовании – они не ради странностей как таковых, они – преломление Колиного восприятия мира. Ну и потом надо выдерживать определённый стиль. Простота, с которой Коля входит в семью – это простота его восприятия, и это стиль. Простота, с которой он устраивается на работу – хотя никакой простоты тут конечно нет, и именно эта сцена самая что ни на есть правдоподобная – это тоже стиль. На то это и художественное произведение, на то это и вымысел.
– Но из-за этого твоего стиля может возникнуть коррозия в сюжете.
– Я не из тех писателей, которые ради стиля готовы наплевать на сюжет. Я всегда верил и верю, что сюжет – самое главное. Никакими стилистическими и морфологическими наворотами не добиться желаемого результата, если в произведении дохлый сюжет. Стиль всегда вторичен, он сам собой должен проистекать из сюжетных коллизий. Какого-то чересчур уж необычного стиля повествования в моём романе нет, есть лишь естественная стилистико-психологическая реакция на поступки героев. А коррозия, о которой ты упомянул – очень, кстати, хорошее слово – она присутствует постоянно и во всех без исключения произведениях. Коррозия – это и есть сущность художественного вымысла. Потому что художественный вымысел сам по себе – это надругательство над жизнью. Это её осмеяние и возвышение над ней. В такой деятельности обязательно будут присутствовать ущербные моменты, потому что на них всё и строится.
В дверь подсобки постучали.
– Кто там? – зычно крикнул Валера.
– Валерий Ильич, – донёсся женский голос, – вы здесь?
Художник открыл дверь. Администратор Надя, худенькая девушка в очках, показалась в проёме.
– Валерий Ильич, уже пора открываться!