Варвар: Воин Аттилы. Корона бургундов. Зов крови - стр. 141
Понимая, что надо остановиться, Родион тем не менее не хотел попасть в руки преследователей. Была бы толпа, чтобы в ней затеряться… Где ее взять?
Осененный новой мыслью, Родион, не замедляя хода, рванул прямо на воротную стражу; выпучил глаза, заорал вовсе горло:
– Пожар! Пожар! Горим, братцы!
– Что такое? Где пожар? – Опустив копья, стражники встревожились, начали озираться.
Шедшие по своим делам слуги собрались у ворот, подъехали ближе какие-то всадники.
– Что, что такое?
– Говорят – пожар!
– Пожар? А где горит-то?
– Где-то у дворца…
– А не дворец ли?
– Дворец и горит – он же деревянный!
– Скорее бежим, скорее!
Напрасно подоспевший Эрмольд вертел головой и кричал про лазутчика, напрасно пытался отыскать беглеца среди поднявшейся суматохи – никто его даже не слышал.
– Бежим ко дворцу, воины! – гомонили со всех сторон.
– Ведра, ведра тащите! Бадьи!
– Воды давайте!
– Добро выносить!
Все кругом суетились, бегали, кричали. Но расслабляться было рано: Эрмольд, не слушая криков о пожаре, продолжал выискивать в толпе Радомира. Хитрая сволочь, предусмотрительная и мстительная, его так просто не одурачишь. Что же теперь делать – бежать вместе со всеми к дворцу? А когда станет ясно, что никакого пожара нет?
– Эй, парень! – Какой-то всадник осадил коня прямо перед юношей. – Прыгай сзади, и едем.
Радомир живенько взобрался на круп гнедого конька, покрепче ухватился за сидевшего в седле парня:
– Едем? Куда?
– Куда-нибудь подальше отсюда! – обернувшись, расхохотался всадник.
Глава 19
Зима – весна 451 года. Паннония
На память Родион не жаловался, стихи или иностранные слова всегда запоминал хорошо. Однако она штука хитрая и живет по своим собственным законам: иной раз всплывет что-то из далекого прошлого, да настолько отчетливо, будто вчера было, а какую-нибудь нужную мелочь никак не вспомнишь, хоть головой о стену бейся. Вот и сейчас Радомир никак не мог сообразить, где видел этого парня с длинными светлыми волосами и смуглым обветренным лицом. Никаких ярких примет, парень как парень – в лагере гуннов таких легионы! Светлые глаза, как почти у всех словен и германцев, по виду лет шестнадцать, одет в короткую шерстяную рубаху, узкие штаны, кожаные башмаки с оплеткой до колен, как носят франки. Бурый выцветший плащ, крашенный дубовой корой, – в общем, ничего особенного.
Вот только сам парень, похоже, неплохо знал Радомира, а следовательно, тоже числился в отряде старого сигамбра.
– А мы ведь выбрались, Рад! – оборачиваясь на скаку, со смехом кричал он. – Выбрались!
– Да вижу, что выбрались. Тебя как звать-то?