Варлорд. Темный пакт - стр. 94
На скорости, которой обладают лишь усиленные имплантами бойцы Армии Конфедерации. Хотя никаких имплантов у него точно не было. Сверхъестественные способности противники при этом тоже не использовали.
Худощавый, болезненный на вид юноша – вечно бледный, пытающийся скрыть высокое нервное напряжение, оказался неожиданно колючим и хватким. Неприятно удивившись при знакомстве, но представляя обстоятельства жизни в протекторате, Анна Николаевна даже, наверное, его жалела. Но эмоции отдельно, дела отдельно. Chacun pour soi, et Dieu pour tous. Каждый за себя, один Бог за всех – как говорят расчетливые французы. Пусть Господь пожалеет слугу своего, а Анна Николаевна ограничится лишь молитвой о спасении его души.
Которую – молитву, судя по безрассудной прыткости юноши, придется читать очень и очень скоро.
«Тайный советник». Несмотря на кажущуюся уверенность, граничащую с опасной самоуверенностью и рассудительность, этот ублюдок наговорил столько лишнего и опасного для себя, что у княгини теперь было достаточно пищи для размышлений.
Тайный советник – Безбородко или Ушаков. Скорее всего, Александр Александрович. Волынский протекторат – его родная вотчина. Пусть даже этот… этот ублюдок находится в десятке потенциала русских одержимых, стал бы граф сразу с ним общаться напрямую, еще и без обиняков высказывать заинтересованность? Одержимые, тем более не на территории метрополии, – прерогатива ФСБ, и вмешательство Канцелярии уже выглядит странно.
Да пусть даже – по потенциалу – этот ублюдок самый способный в мире одержимый, не стал бы Безбородко вмешиваться. Адепты темных искусств – сильное, но часто одноразовое оружие. Никто еще не смог научиться полностью использовать свой потенциал, сохранив при этом разум.
Не стал бы граф иметь с ним дело. Просто так не стал бы.
Значит, с ним может быть связано что-то еще. Теперь вопрос. Если это действительно так, стоит игра свеч?
Безумная догадка ударила вдруг, словно хлыстом, яркой вспышкой озарения. Двенадцать лет назад, на ее последнем балу у государя императора. Глупая, но отчего-то запомнившаяся ей шутка канцлера Корбелова. Тогда Анна не придала услышанному значения, но случайно брошенная фраза глубоко запала в память, и даже сейчас звучала как вживую.
А если… да нет, не может быть. Но если… если это действительно так, можно будет отдать ему Анастасию. Кровного родства у них нет.
«Ты готова поставить на карту все?» – спросила сама себя княгиня. Это была шутка. Всего лишь глупая шутка – вместо ответа подумала Анна Николаевна.
Игра стоит свеч – после недолгого раздумья безоговорочно решила княгиня.