Варианты будущего - стр. 27
Я облажался. Нет, не в том, что не полностью выполнил задание: ликвидировал только одного буржуя, вместо двоих, как требовала инструкция, а в том, что из-за моей оплошности враг теперь точно узнает о нашем преимуществе – о невидимости. Мы, конечно, предполагали такое развитие событий – что кто-то из нас обязательно «засветится», но, признаюсь, обидно, что этим «кем-то» оказался именно я… на шестом адресе… Если, конечно, остальные четверо к этому моменту ещё не выдали себя… Но лучше пусть буду я один. Уж я-то точно знаю, что ушёл. Надеюсь, и товарищи уйдут, случись так, что их заметят.
Как бы там ни было, теперь, прежде чем отправиться дальше, я должен сообщить в штаб о раскрытии. Нужен телефон…
Переулками, держась по возможности солнечных сторон, я ушёл с 9-й линейной сначала на 8-ю, потом на 7-ю, двигаясь в сторону 26-й транспортной. Минут через десять в одном из дворов я присмотрел удобно расположенный телефонный щит. То, что надо! – металлический ящик упрятан под козырёк в глубине «колодца» из двух подковообразных семиэтажных зданий; во дворе никого. Взлом замка занял не больше минуты. Затем я расстегнул плащ и достал из подвешенной к поясу плоской сумки телефон, – миниатюрную трубку с номеронабирателем и коротким проводом с двумя клеммами на конце, – подключился к одной из линий и набрал номер.
– Химчистка на Локомотивной двадцать два, здравствуйте! – послышался из трубки знакомый женский голос. Это Марри́, моя связная.
– Здравствуйте, барышня! – говорю с заранее отрепетированной интонацией. – Подскажите, пожалуйста, сколько у вас будет стоить чистка сюртука?
Короткая пауза, – для работающих на Охранку операторов телефонной станции, слушающих этот (как и всякий другой) разговор, ничего необычного: «просто служащая справляется с прейскурантом», но я понимаю: Марри меня узнала. Она взволнована. Ведь если я звоню, значит что-то пошло не так. Что именно не так, она узнает из моих дальнейших слов – от того, как именно я отвечу на её следующую, вполне стандартную фразу.
– Цена будет зависеть от типа ткани, вещества, которым оставлено пятно, а также его расположения и площади, – наконец произносит Марри.
– Шэрхайский камлот, канцелярская краска, испачкан правый манжет, – чётко и разборчиво проговариваю я, делаю короткую паузу, считая в уме до пяти, и заканчиваю: – примерно по локоть.
Снова пауза. Мне показалось, что я услышал вздох облегчения, но нет, конечно, Марри очень ответственная, она умеет держать себя в руках.
Мы виделись с ней всего один раз, в тренировочном лагере, куда связные приезжали специально для личного знакомства с нами. Ничего предосудительного, просто знакомство товарищей. Марри молодая женщина, мать двоих детей, замужем за рабочим-железнодорожником. Преданная делу революции, она много лет активно работала на благо партии: участвовала в конспиративной работе, принимала и передавала документы от агентов, доставляла секретную почту, укрывала товарищей от полиции… Это она написала для меня те слова, что я только что произнёс.