Ванька 3 - стр. 7
– Покупаем здесь.
Товар и цена на него показалась ему подходящей.
– Пару бордосского красного по два рубля и пару белого по пять. Шато Икем девяносто восьмого…
Спрашиваемое тут же оказалось на дубовом прилавке.
– Форстер Пехштайн 1900…
Да, хорошо собрались погулять наши преподаватели. Я не слепой, обозначенную сумму за одну такую бутылочку хорошо вижу. Десять рублей. Не хило так…
У продавца даже выражение лица изменилось. Сначала-то он на нашу команду несколько свысока посматривал. Заявились мол, такие-сякие…
– Пол дюжины токайского отборного по два рубля…
Палец доктора скользил по списку.
– Сен Жорж – три бутылки…
О, до рома добрались… Мне бы тоже бутылочку купить. Если получится. Понятно, не Сен Жоржа. По рабоче-крестьянскому – самого дешевого ямайского.
– Бискви Дюбуше Первый консул… Одну…
– Поммери и Гренье, Сек, пол дюжины…
Точно, наши преподаватели все свои денежки решили спустить. Гульнуть с салютом из шампанского.
– Гран шартрез зеленый, одну…
– Кордиаль Медок…
Доктор показал два пальца.
– Боржом… – тут последовала некоторая заминка. – Дюжину.
На этом список заказов кончился.
Пока нам всё это всё упаковывали, я и своё дело решил. Бутылку рома себе приобрел. На Новый Год.
Глава 5 Расхитители
Жадность человеческая не имеет пределов…
Это, давно известно.
Глупость, кстати, тоже.
Нет, про жадность и глупость сегодня нам на очередном занятии не рассказывали. Хотя, эти два социальных диагноза, в какой-то мере и медицинскими тоже назвать можно.
Когда я в вятском психиатрическом отделении работал, навидался такого. Ну, про глупость в обывательском понимании – сразу упустим. Больные люди, стыдно о них так говорить.
Вот про жадность…
Присутствовала она у ряда пациентов психиатрического отделения. Один всё кирпичи к себе в палату таскал. Где он только их брал? Чуть не каждый день их у него из-под кровати доставали. В отделении же режим нестеснения практиковался. Чуть кому лучше стало – его уже гулять отпускают. Вокруг бараков для пациентов психиатрического профиля садики устроены. Там в тенечке больные и прохлаждаются. Ну, я-то зимой там был. Сам не видел ни цветов, не тенечка, всё только по рассказам. При мне там лишь голые веточки на ветру покачивались. Так вот, этот пациент их, кирпичи, где-то и зимой находил. Ему без разницы. Найдет и в палату тащит. Подозреваю я, что дом смотрителя больницы из этих кирпичей и сложен…
Хотя, ни зимой, ни поздней осенью, ни ранней весной дома из кирпича здесь не строят. Только летом. Вот они и стоят веками.
После занятий, а мы так на запасных путях и торчали, товарищи мои по теплушке в город засобирались. Я-то ром купил, а они, что – рыжие?