Размер шрифта
-
+

Ван Гог. Жизнь. Том 1. Том 2 - стр. 10

Помимо неизбежных ритуалов вроде крестин и свадеб, религия упоминается в хронике семьи Карбентус относительно нечасто. Когда в 1795 г. французская армия вошла в Гаагу, автор записи о бесчинствах расквартированных солдат и конфискации семейного золота и серебра усматривает в этих бедах «Божье испытание». Два года спустя, когда Геррит Карбентус имел несчастье в одиночку столкнуться с разбойниками на дороге в Рейсвейк, летописец пускается в благочестивые причитания: «Господь милосердный, дай нам силы смиренно принять волю Твою». В подобных воззваниях вся суть религиозного чувства, порожденного годами смуты, и семья Карбентус не была исключением: измученные невзгодами люди с ужасом осознали последствия хаоса и, больше не уповая на религию, которая призывает под свои знамена всех верных, обратились к той, что дает надежду убоявшимся. Анна так формулировала скромное назначение этой новой веры: «оберегать, поддерживать и утешать».

С годами житейские бури усиливались, и Анна с растущим отчаянием искала убежища в религии. Малейший признак неблагополучия в ее собственной жизни или проступок кого-то из ее детей неминуемо провоцировали очередной приступ набожности. Любое событие, изменяющее плавное течение повседневной жизни, от школьных экзаменов до устройства на работу, служило поводом для проповеди, и Анна без устали взывала к Его милости и Его снисхождению. «Дай Бог тебе сохранить честность», – писала она сыну Тео, когда тот получил повышение по службе. Она взывала к Богу с мольбой уберечь детей от всего на свете: от плотских искушений, от непогоды, бессонницы и кредиторов.

Но особенно усердно Анна просила Господа спасти и сохранить ее от темных сил души. Несмотря на то что Анна не уставала повторять, какое утешение приносит ей вера, единственная поддержка, которую она (как и Винсент впоследствии) обретала в религии, заключалась в привычке заученно твердить эти бесконечные заклинания.

Во всем – и в жизни, и в религии – Анна инстинктивно стремилась обрести под ногами твердую почву. «Учись жить, как живут нормальные люди», – наставляла она своих детей, внушая им необходимость идти по жизни «прямым путем». В обществе, едва оправившемся после исторических потрясений и потому превыше всего ценившем и часто директивно насаждавшем конформизм, «нормальность» была идеалом, к которому стремились буквально все. Манеры, образ жизни, круг чтения и даже диету молодой голландке из хорошей семьи диктовал обычай, поэтому пресловутая «нормальность» была для нее священным долгом. И мало кто исполнял свой долг так прилежно, как Анна Карбентус.

Страница 10