Вампиры тут беспризорные - стр. 62
- А если они узнают, что ты принесла мне это? - пусть девушка и может оказаться предательницей, а этот жест доверия не более чем обманом, Степан не хотел доставлять ей проблем. Вальдернеские не те, с кем можно шутить.
- Они не узнают. - улыбнулась Маниэр лучезарно, - Я подожгла комнату, в которой жил герцог. Никто не станет там ничего искать. - знаете, она действительно пугала Степана своей гениальностью. Честно, он бы до такого вредительства не додумался.
Попаданец на секунду задержал взгляд на свертке и снова поднял глаза на Маниэр.
- Почему ты принесла вещи герцога именно мне?
- Ты единственный, кто имел право его убить, но еще и единственный, кто бы не стал это делать. - ответила девушка и Степан поджал губы.
Как странно слышать, что кто-то имеет право отнять чужую жизнь. Как будто такое право вообще существует. Эти слова и мысли слишком чужды для него, но в реальности другие произносят их так легко, словно от рождения имеют право распоряжаться чужими жизнями на свое усмотрение.
- Почему ты так думаешь? - проронил Степан.
С чего она взяла, что жизнь здесь еще не настолько озлобила его. Почему решила, что он вообще имел право убить Касара?
Герцог был одним из немногих, кто относился к Степану по-человечески, так чем же провинился Касар перед попаданцем, что мог расплатиться лишь жизнью?
Степан не понимал и этого, и того, что Маниэр продолжала оптимистично верить, что Кифен ни при чём. Нет, он, конечно, вообще случайно оказался втянут в ту историю, но теперь подозрительным казалось все: от появления Маниэр, до записей герцога.
И вампир в те секунды чувствовал, как медленно разрастается паранойя.
В мире, где никому нельзя верить, как он может заставить себя сомневаться в словах Маниэр, когда сердце так предательски трепещет рядом с ней?
- Ты не любишь кровь. Вот и все. - она не стала дожидаться, пока Степан найдется с ответом, кивнула на прощанье и ушла.
А вампир так и стоял, держа в руках сверток и глядя на то место, где она стояла.
Попаданца раздирали противоречия и опять все было так не вовремя - и появление предателя, и гибель герцога, и глупая любовь, которая уже порядком измотала и его, и Маниэр.
Степан зашел в дом, тихо закрыл дверь за засов и скатился спиной по стене, уронив голову на руки.
- Ушла? - спросил Веце, осторожно высунув нос из-за угла. - Ушла. - довольно констатировал он, увидев понурого господина, - Чего нос повесили? Ну, соврал я малек, добавил чутка, но не настолько, чтоб убиваться. - проворчал полукровка, на пробу пнув свёрток на полу, - Что, сильно она вас? - сочувствующе посмотрел на хозяина Веце, но не увидев следов побоев, пренебрежительно фыркнул.