Валюта любви. Отважное путешествие к счастью, уверенности и гармонии - стр. 4
– Послушай, ты собираешься работать с Paris Planning? Ты знакома с Жеральдом? – спрашиваю я.
– Да, встречалась с ним в Лос-Анджелесе. Думаю, нас поселят в одном отеле.
– Хорошо! Рада, что нам не нужно делать это поодиночке.
– Тебе известно, что Жеральд выбрал только двух девушек из США для приезда в Париж, верно? – спрашивает она.
– Нет. Правда? – я сразу же чувствую себя польщенной, но задаюсь вопросом, действительно ли это так.
Вытаскиваю из сумки свою книгу «Французский язык для путешественников». Хочу узнать, как сказать «привет», «пожалуйста» и «спасибо». Скарлетт уткнулась носом в любовный роман с сексуальной женщиной и хмурым мужчиной на обложке.
Все пытались отговорить меня от поездки в Париж, кроме агентства и Аллейн, которая наставляла меня:
– Овечка, лучший способ описать французов – это если в комнате будет проклятая труба, они оклеят ее обоями. У них есть генетическая потребность все украшать. Ох, а зимой там холодно до чертиков. Я имею в виду, Чопперс, если ты поедешь в Париж зимой, то отморозишь свою задницу.
Аллейн – реалистка. И – да, это зима – февраль, чтобы быть точной. Аллейн – единственная из моих знакомых, побывавшая в Париже. Нервничаю – и не только о погоде. Я нахожусь на задании, чтобы поддержать себя финансово, и моя потребность в свободе и независимости сильнее страха, стучащего в висок. Кроме того, я научилась преодолевать страх и сбрасывать беспокойство, пока не перестану его ощущать. Намерена справляться со всем самостоятельно. Просто обязана. И настроена никогда больше не зависеть от кого-либо. Я должна быть свободна. Мне необходимо поддерживать себя в финансовом отношении и создавать свою жизнь на собственных условиях.
После одиннадцати часов полета, без сна, мы приземляемся за полночь в аэропорту Шарля де Голля, который оформлен в духе «Земли будущего» в Диснейленде. Пассажиры из других стран, названия которых даже не могу себе представить, штабелями спят на полу.
Мы волочим наши тяжелые, набитые чемоданы мимо спящих в вагон RER[1], который везет нас в центр Парижа. Поезд с шумом проносится в темном туннеле; смотрю на Скарлетт сквозь кровавую мглу.
– Я не останусь здесь больше месяца, максимум двух.
– Я тоже.
Наш поезд резко останавливается. Мы выходим и блуждаем в тусклом подземном лабиринте метро под Парижем.
– Что означает «sortie»? – спрашивает Скарлетт, глядя вверх.
– Не знаю, – говорю я встревоженно. Мы перетаскиваем наши огромные сумки из одного туннеля в другой, вверх и вниз по тысяче ступеней, пытаясь сдвинуть с места каждый закрытый турникет и дверь из нержавеющей стали. Метро закрывается ночью, и мы заперты. Стою перед парой стальных дверей и решаю их перескочить. Оглядываюсь назад, на лице Скарлетт написано: «ни за что».