Вальс одиноких - стр. 16

Не в силах сосредоточиться на графике, Иветта резко чиркнула по нему карандашом, сломав грифель. Она прошла в дальний угол зала, где за шкафами размещался опытный стенд. Лаборантка Светочка растягивала в механическом аппарате кусочек свиной кожи, а затем измеряла степень ее возврата в исходное состояние. Иветта присела рядом и присоединилась к опытам. Тут же к ним подошел третий сотрудник лаборатории, Водорезов, с сочувствием улыбнулся Иветте, мол, не горюй, знаем мы этого психа, и сделал несколько дельных замечаний. К Иветте вернулось утраченное равновесие.

Что ни говори, с коллективом ей повезло. Их крепко спаянная тройка понимала друг друга с полуслова. По сути, именно Водорезов руководил работой группы, начальник был им совсем не нужен. Однако тот руководил и приписанными к лаборатории измерителями – те работали непосредственно в цехах. Когда все подчиненные собирались на профсоюзные собрания, стулья приходилось занимать у соседей. Эти сборища были звездным часом Бузыкина. Половина аудитории засыпала, склонив голову на грудь, но пафос начальника только крепчал. Реакция слушателей его интересовала мало, он видел только себя.

Незаметно подступила середина дня, после звонка на обед Водорезов и Светочка поспешили в столовую. Там, в многолюдном зале, протекал их невинный служебный роман. Для Светочки он был не первым, и все с интересом ожидали, когда под ее натиском падет добрый семьянин Водорезов. Иветта с легкой завистью посмотрела вслед уходящей паре. Подруг на работе она так и не завела. Обедать с Валентином? Они и дома не могли найти общего языка. Чтобы избежать нудных очередей в столовой, Иветта перекусывала на рабочем месте. И так получалось – в компании Бузыкина. Но в последнее время она стала подумывать об общепите. Георгий Андронович бессовестно отбирал у Иветты законные минуты отдыха, занимая их бесконечными разговорами, ей совершенно ненужными.

Трудно приноровиться к человеку, чье поведение зависит от настроения: никогда не знаешь, чего ждать в ближайший момент. Бузыкин был опасен для окружающих не только в минуты гнева. Пока закипал общественный чайник, Георгий Андронович начал беседу. Присел у чайного столика, пристроенного рядом с вешалкой, и задал Иветте провоцирующий вопрос:

– Веточка, ты ничего не хочешь мне сказать?

Он часто ошарашивал Иветту непонятными вопросами или заявлениями. Иногда высказывания звучали совсем туманно: «Думается мне, что контрапункт вашего нахмуренного лобика в инверсии с антагонистом, когда резонанс созвучий преобразуется в свою противоположность…» Иветта теряла нить его рассуждений, и ее охватывало раздражение, но начальник ничего не замечал. Вообще, в его арсенале было много средств поражения – чередование «ты» и «вы» в обращении к сотрудникам, высокопарные непонятные слова, глубокие протяжные вздохи. Никогда нельзя было предвидеть, чем поразит Бузыкин на этот раз: выговором или видимостью дружеского участия.