Валентайны. Девочка счастья и удачи - стр. 3

Похоже на… наверное, на картошку.

– Ты вообще в порядке? – огрызается Мерси (чье имя означает «милосердие»), когда я осторожно забираюсь на заднее сиденье лимузина, благоговейно выставив перед собой драгоценное мороженое, Его Мороженое, Созданное Им Мороженое! – Нет, правда, Пудель, это не риторический вопрос, это реально попахивает диагнозом.

Вывернув голову и прижавшись носом к стеклу, с грустью смотрю на удаляющийся фургон с мороженым. Иногда прощаться так тяжело.

– Не называй меня Пуделем, – огрызаюсь в ответ, повернувшись лицом к сестре и облизывая мороженое. – Ты ведь знаешь, что мне это не нравится.

– Тогда, может быть, Пу-у-у… Пук? – Мер со вздохом кладет ноги в сапогах на высоких каблуках на сиденье рядом со мной. – Воняет, неприлично на публике и вечно рушит все планы.

– Я не такая.

– Такая.

– Нет!

Я показываю ей язык, она делает вид, что не замечает. Мерси семнадцать, и она невероятно гламурна; сегодня ее черные волосы собраны в тугой пучок, на губах – красная помада, а одежда вся черная: шелковая блузка, пальто с капюшоном, кожаные брюки.

Сиденья в автомобиле тоже из черной кожи, а потому всякий раз, когда она двигается, на всю машину разносится громкий скрип. Может быть, таким образом приветствуют друг друга души несчастных коров…

Мне вдруг становится ужасно смешно.

– У тебя разжижение мозгов? – ворчит Мер, ковыряя идеальный красный лак на ногтях. – Или беспричинные истерики – побочный эффект того, что у тебя в башке совершенно пусто?

– Мерси, прошу тебя, – встревает Эффи, оторвав взгляд от своего фитнес-браслета, – оставь Хоуп в покое. Ничего не случится, даже если мы немного опоздаем.

А все потому, что, пока я росла со своим именем внутри, а Мерси – без единого следа своего имени, шестнадцатилетняя Фейт, что означает «вера», всегда гордо несла перед собой свое имя как факел: добра, мила и очаровательна.

Кроме того, она всегда красива.

Знаю, что это не черта характера, но если бы Эффи была героем фильма, это непременно было бы отражено в сценарии. На ее лицо все обращают внимание в первую очередь, в отличие от нее самой.

Это совершенно неразумно, и, когда через годик я расцвету и стану выглядеть как она, собираюсь использовать это преимущество по полной.

Разбитые сердца, куда ни глянь.

– Ничего подобного, – фыркает Мерси, пристально глядя на меня, – потому что в воскресенье у меня есть дела поинтереснее, чем смотреть, как моя противная младшая сестра строит глазки этому прыщавому продавцу мороженого.