Валашский дракон - стр. 62

Затем пришлось отвлечься, потому что на пути встретились ещё латники, которые стояли у подножия широкой каменной лестницы, ведшей к двери в башню. При слове «королевский приказ» один из латников всё-таки оставил свой пост и поднялся по ступенькам вместе с Джулиано. В башне и обнаружился кастелян, оказавшийся грузным лысеющим мужчиной лет под сорок, с лихо закрученными тёмными усами.

Когда флорентиец учтиво поклонился и вручил королевскую бумагу, усач, почти не слушая пояснений, развернул свиток, прочитал, затем достал из сундука какой-то другой документ, сравнил печати и только после этого сделался любезным – улыбнулся, широким шагом подошёл к юноше, хлопнул своего гостя ручищей по спине и проговорил:

– Ладно уж, давай без церемоний.

Кастелян ни секунды не сидел на месте. Попросив ещё раз пояснить, в чём должно заключаться упомянутое в бумаге «содействие», он выслушивал ответ уже на ходу.

Деятельный комендант проверял, хорошо ли начищены панцири, шлемы и сапоги у его солдат, в должном ли состоянии оружие, убраны ли казарменные помещения, правильно ли варится похлёбка на кухне. Судя по всему, обходы-проверки совершались часто, но что заставляло коменданта так рьяно поддерживать порядок, флорентиец не знал. Возможно, причина состояла в том, что усач любил острословить, а постоянные проверки давали ему много поводов для шутливых замечаний:

– Ты почему караул несешь не в шлеме? – обратился он к одному из латников. – Что? Жарко? В бою тоже жарко, братец, так что терпи и не вздумай увиливать, потому что если я вдруг увижу, что загар на твоей мордашке не по форме шлема, тебе несдобровать.

Джулиано мог поклясться, что уже где-то слышал эту шутку. «Наверное, шуточки у вояк везде одинаковые, – подумал он, – как и привычка поддерживать широким ремнём выпирающий живот».

Комендант подпоясывался туго, очевидно полагая, что эта небольшая хитрость и впрямь помогает казаться стройнее. Честно говоря, не помогала, но, несмотря на свою грузность, он оставался удивительно подвижным. Юный флорентиец, привыкший считать себя проворным, еле поспевал за этим человеком.

– Значит, в башню приходить будешь ты и старик? – меж тем допытывался кастелян.

– Да.

– А рисовать будете долго?

– Около месяца, – ответил Джулиано, хотя в зависимости от настроения учителя этот срок мог растянуться вдвое.

– Приходить станете каждый день?

– Да, наверное.

– И в которое время?

– Часов в десять. А к полудню уже будем заканчивать.

– Всего-то по два часа в день, – подсчитал комендант. – А не мало?

– Если человек не умеет позировать, то редко выдерживает дольше часа подряд, – пожал плечами флорентиец.